Форум информационного портала "ОХРАНА ТРУДА В РОССИИ"
Меню
Академия

Рассказы и байки по охране труда

Страницы: Пред. 1 2 3 4 5 6 ... 33 След.
Рассказы и байки по охране труда, Делимся опытом - размещаем видео и тексты
 
Цитата
Veles написал:
Нулевой травматизм: и ударно поработать, и здоровье сохранить
можно было бы сюда "воткнуть":
https://ohranatruda.ru/ot_forum/forum19/topic13877/
If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 
Режиссер из Магнитогорска Евгений Бакиров снял короткометражку о горновой доменной печи Магнитогорского металлургического комбината (ММК) и суровом челябинской металлурге.

Четырехминутный фильм «Горновой» автор сопроводил анонсом: «У Владимира нет инстаграмма, он никогда не смотрел рэп-баттл и ничего не слышал про слово „хаип“». Главный герой ролика — металлург Владимир Матушкин работает у доменной печи больше 20 лет, он переносит расплавленный металл, из которого делают чугун. «На работе все просто, ходишь, свое делаешь, другим помогаешь, жарко только. Суконка сгорает примерно за одну смену. А так — работа нормальная», — говорит Владимир. «Самое главное — в желоб не наступить, техника безопасности у нас кровью написана», — поясняет металлург со стажем.

Как рассказал режиссер Бакиров, кастинг на главного героя «эпичной короткометражки» проходил прямо на заводе. Матушкин привлек внимание Бакирова своим темпераментом и фактурой. «Владимир сразу согласился. Он вообще оказался очень добрым и открытым», — отметил режиссер. Руководство завода разрешило Матушкину потратить несколько часов на съемки, а после этого он вернулся к работе. Также автор рассказал о съемочная группе, которая трудилась над фильмом: оператор Дмитрий Сухов, исполнительный продюсер Василий Иванов, композитор Жора Венский, зукорежиссер Владислав Котов и колорист Виктор Мищенко. Короткометражка снималась несколько часов, а вот монтировалась полгода, в Москве и в Казани. Финансировал ролик коммерческий банк.

Изменено: Александр ГЕС - 15 марта 2018 8:18
 
14 марта
Роструд активно внедряет в свою повседневную практику цифровые сервисы, которые значительно упрощают жизнь работникам и работодателями. О том, какие новации ждут нас в сфере занятости и трудоустройства в ближайшее время, какие необычные варианты стажировок можно найти на портале "Работа в России" и как погашаются долги по зарплате, в интервью ТАСС рассказал руководитель Федеральной службы по труду и занятости РФ (Роструд) Всеволод Вуколов.

— Всеволод Львович, вы были автором и одним из разработчиков государственного проекта по созданию многофункциональных центров. Расскажите нам про новые проекты ведомства в рамках цифровой экономики.

— Совсем в недалеком будущем нас ждет всеобщая цифровизация — переход на новейшие технологии и инновации. Уже сегодня мы видим, что эти процессы формируют рынок труда. И основная задача сегодня — способствовать созданию рынка труда, отвечающего потребностям современной экономики.

Практически во всех сферах общественных отношений широчайшее распространение получают цифровые технологии. Все это существенно упрощает нашу жизнь, позволяет нам сэкономить время, получать больше информации, принимать более обоснованные решения.

Опираясь на тенденции развития цифровой экономики, Роструд продолжает активно работать в двух направлениях: это внедрение электронных технологий в контрольно-надзорную деятельность и цифровизация в сфере обеспечения занятости населения.

В рамках первого направления уже сейчас работники и работодатели активно используют электронные сервисы Роструда "Онлайнинспекция.рф" — более 200 тыс. обращений рассмотрено и более 70 тыс. онлайн-консультаций предоставлено на сегодняшний день.

В условиях распространения цифровых технологий многие работодатели фактически начали вести кадровые документы в электронной форме. Безусловно, пока еще есть ряд ограничений, сдерживающих этот процесс. Тем не менее тема развития электронного кадрового документооборота очень востребована. Причем как работниками, так и работодателями.

Оптимизация и перевод массива кадровых документов в электронную форму позволят работодателям существенно сократить транзакционные издержки и повысить качество оперативного управления, что в свою очередь влияет на рост производительности труда.

Ориентируясь на возможности электронного взаимодействия с работодателями, Роструд организовал и успешно завершил электронную проверку (аудит) кадровых документов двух крупных компаний — Сбербанка и компании "Юлмарт".

Основная цель сервиса — ориентировать молодежь на получение тех специальностей, которые реально востребованы российским рынком труда или которые будут востребованы

В рамках цифровизации в сфере обеспечения занятости Роструд развивает информационно-аналитическую систему общероссийской базы вакансий "Работа в России". Мы стараемся сделать так, чтобы портал был удобным, понятным, содержал актуальную информацию. Портал "Работа в России" содержит информацию о работодателях, ищущих работников, вакансиях (по состоянию на 10 февраля 2018 года более 1,2 млн вакансий), соискателях (около 550 тыс. человек), инвестиционных проектах, реализуемых в субъектах РФ, программах повышения мобильности, а также об условиях жизни и работы на территории различных регионов. С момента запуска портал посетило более 44 млн уникальных пользователей, зарегистрировано более 600 млн просмотров вакансий.

— В прошлом году на портале "Работа в России" запущен сервис для стажировок. Какие варианты там предлагаются и какие самые необычные стажировки, на ваш взгляд, там можно обнаружить?
— Очень много внимания уделяется развитию сервисов для трудоустройства молодежи, поскольку мы понимаем, что именно эта целевая группа и есть ключевое звено будущего рынка труда. Стажировки могут стать стартом карьеры для выпускников. Но не менее важны они и для работодателей, которые имеют возможность обучить практическим навыкам лиц, еще не закончивших образовательные учреждения, и уже по окончании учебного заведения получить в команду профессионала, имеющего не только диплом, но и реальные навыки для выполнения трудовых функций. Всего на сегодняшний день там представлено более 26 тыс. различных предложений для стажировок. Среди них инженерные, медицинские специальности, а также различные профессии в сфере услуг, образования и др. Больше всего предложений, связанных с медициной и образованием. При этом встречаются такие варианты стажировок, как балетмейстер, вязальщик, маркшейдер.

Также Роструд планирует создание на портале "Работа в России" специального сервиса, выполняющего прогнозирование рынка труда по данным, содержащимся в системе. Базовая версия предположительно появится уже к концу этого года. Основная цель данного сервиса — ориентировать молодежь на получение тех специальностей, которые реально востребованы российским рынком труда или которые будут востребованы в ближайшем будущем.

— Роструд запустил недавно мобильное приложение "Я — инспектор", которое позволяет работнику пожаловаться на своего работодателя. Пользуется ли популярностью этот сервис у сотрудников, как часто они жалуются и на что?
— Мобильное приложение запущено относительно недавно. В прошлом году пользователи могли пожаловаться на нарушения, зафиксированные на строительных площадках (отсутствие ограждений, средств индивидуальной защиты у работников). В этом году мы расширили возможности приложения. После обновления в приложении "Я — инспектор" стали доступны темы "Задерживают зарплату", "Произведены удержания из заработной платы", "Не оплачена сверхурочная работа, работа в выходные и нерабочие дни", "Работодатель платит меньше, чем предусмотрено трудовым законодательством". Кроме того, работник или его представитель теперь может со своего телефона направить заявление о сокрытии работодателем несчастного случая или нарушении порядка его расследования.

После добавления тем по оплате труда приложение стало более востребованным и только набирает популярность. На данный момент приложение используют более 10 тыс. человек.

— Одна из самых острых проблем — это задолженность по зарплате. Какова сегодня ситуация с долгами? На каких предприятиях вы регистрируете самые высокие долги?
— Конечно, самыми проблемными являются предприятия-банкроты или находящие в стадии банкротства. Тем не менее и здесь мы принимаем все возможные меры реагирования, чтобы добиться восстановления прав граждан и выплаты им зарплаты. Мы проводим совещания, на которые приглашаются представители организаций-должников, а также представители аппарата полномочного представителя президента РФ в федеральных округах, заместители губернаторов субъектов, Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии, руководители государственных инспекций труда в субъектах, должностные лица профильных министерств и другие заинтересованные лица. В результате проводимой работы удается добиться значительных результатов. Так, только с начала года в ряде организаций полностью погасили задолженность по заработной плате на сумму свыше 200 млн рублей. Это ОАО "Дальмостострой", ООО "ИСК Ямал Альянс", АО "9 Центральный автомобильный ремонтный завод" и др. Во многих организациях задолженность по заработной плате была существенно снижена. Так, например, в ОАО "Чувашавтодор" на 90% погашен 50-миллионный долг перед работниками.

Всего же в результате принимаемых Рострудом мер за первый месяц этого года удалось добиться погашения задолженности по заработной плате на сумму порядка 800 млн рублей.

Если работника переводят на полставки без основания, то он вправе обратиться в инспекцию труда с жалобой на незаконные действия работодателя

Тем не менее есть ряд проблемных предприятий, у которых имеется большая задолженность по заработной плате. Среди них вологодское ООО "Стройиндустрия" с задолженностью 103,3 млн рублей, ЗАО "Беломорская нефтебаза" в Мурманской области с долгом в размере 42,5 млн рублей, ОАО "ССЗ "Красные баррикады" в Астраханской области, задолжавшее работникам 73,5 млн рублей, ООО "Волгоградский завод буровой техники" с суммой долга 176,3 млн рублей, АО "Завод "Лиссант" в Санкт-Петербурге с долгом в сумме 96,2 млн рублей, ЗАО "Завод элементов трубопроводов" в Свердловской области — 84,5 млн рублей.

— С 1 мая текущего года МРОТ в нашей стране вырастет до 11 163 рублей. Не подтолкнет ли это работодателей уйти "в тень" или массово переводить сотрудников на работу на полставки, чтобы не увеличивать зарплату?
— Уход "в тень" — это нарушение законодательства, причем не только трудового. Если работника переводят на полставки без основания, то он вправе обратиться в инспекцию труда с жалобой на незаконные действия работодателя.

— Недавно мы праздновали Международный женский день. Расскажите, пожалуйста, как часто в нашей стране нарушаются трудовые права женщин?
— Ежегодно трудовые инспекции в ходе проверок фиксируют нарушения, связанные с регулированием труда женщин и лиц с семейными обязанностями. В течение 2017 года инспекторы труда способствовали устранению 2037 нарушений данного раздела трудового законодательства. Тем не менее по сравнению с 2016 и 2015 годами мы наблюдаем снижение таких нарушений. Так, по сравнению с 2015 годом снижение составило примерно 45%.

— Роструд в прошлом году анонсировал запуск социальной сети для деловых контактов, когда она заработает?
— Не хочу предвосхищать события. 15 марта, в четверг, состоится запуск социальной сети SKILLSNET — кстати, на площадке агентства ТАСС. Это будет лучшая социальная сеть для профессиональных контактов, и, по нашему убеждению, она будет активно востребована молодежью.
 
15 марта 2018

Руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека Анна Попова о том, как защитить потребителя в цифровую эпоху

Празднуемый сегодня Всемирный день защиты прав потребителей дает повод задуматься о тех глобальных изменениях, которые определяют облик цифровой экономики. Цифровизация стала главным трендом роста потребительского рынка. Однако для более 42% российских потребителей недоверие до сих пор является основным препятствием для совершения сделок в интернете.

По-прежнему основными проблемами в электронной коммерции считаются непоставка товара или неоказание услуги по уже оплаченному договору. Нарушаются сроки доставки, компании манипулируют информацией о наличии товара по привлекательным ценам. Потребителей беспокоит реализация некачественных товаров, их несоответствие описанию, а порой и целенаправленное введение в заблуждение.

Зачастую информация в интернете о продавце, изготовителе товара или исполнителе не предоставляется вовсе либо дается в неполном виде. Так, мониторинг крупнейших 700 интернет-магазинов выявил, что каждый седьмой магазин не указал информацию о месте нахождения юрлица.

Рост онлайн-торговли закономерно ведет к росту доли жалоб от потребителей на этот сегмент экономики. С 2012 года рынок онлайн-торговли в России вырос в 2,8 раза, и если тогда на нее приходилось 2,7% от всех жалоб потребителей на сферу розничных продаж, то в 2017 году — уже 8,6%. То есть, количество жалоб на онлайн-торговлю выросло втрое. Поэтому для успешного развития электронной коммерции в частности и цифровой экономики в целом крайне важно создать атмосферу доверия для потребителей.

Одним из первых шагов на этом пути станет принятие так называемого закона об агрегаторах, разработанного нашей службой совместно с бизнес-сообществом. Закон решит три ключевые проблемы:
позволит потребителю устанавливать реального продавца в интернете,
закрепит четкое распределение обязанностей и ответственности продавца и агрегатора,
а также облегчит получение достоверной информации о товаре.

Агрегатор будет обязан довести информацию о товаре без искажения в том виде, как ее предоставит продавец. Перед потребителем агрегатор будет нести ответственность за искажение информации о товаре и непредоставление информации о продавце.

Следующим этапом станет создание специализированных электронных сервисов для потребителей, которые будут аккумулировать информацию об участниках рынка, в том числе основные публичные сведения об организациях: дате государственной регистрации, уставном капитале, результатах проверок. Также можно будет проверить информацию о декларациях и сертификатах соответствия на товары, установить их подлинность через государственные и отраслевые системы отслеживания.

Важной составляющей подобных сервисов должна стать «библиотека» знаний для потребителя: пошаговые инструкции, образцы претензионных и исковых заявлений, обучающие и просветительские материалы.

Сервисы предоставят возможность обмена сведениями о товарах, услугах, акциях, а также потребительского скоринга — рейтингов, голосования, отзывов потребителей об использовании товаров.

Разработка подобной платформы уже начата Роспотребнадзором, чтобы доверие покупателей, основанное на потребительском опыте, стало основой устойчивого и гармоничного развития электронной коммерции и цифровой экономики.
 
Волонтёрки: Как женщины тушат пожары — и почему им это запрещают«Женщины работают на пожарах — и работают много»

ПОЖАРНЫЕ — ОДНА ИЗ МНОЖЕСТВА ПРОФЕССИЙ, запрещённых для женщин российским министерством труда. Перечень таких профессий неоднократно критиковали как дискриминационный и во многих случаях противоречащий здравому смыслу. Об этом говорят как женщины, отстаивающие своё право на труд, так и чиновники (от уполномоченной по правам человека в РФ Татьяны Москальковой до сотрудников РЖД), однако закон продолжает действовать.

Это, разумеется, не означает, что в России нет женщин, которые тушат пожары — просто им чаще всего приходится делать это на добровольных началах, мирясь с отсутствием социальной защиты, преодолевая бюрократические препятствия и гендерные предрассудки, касающиеся «неженского» ремесла. Мы попросили женщин из числа пожарных-добровольцев, рассказать, каково это.

Анна Баскакова, доброволец
Я никогда не собиралась тушить пожары, это получилось совершенно случайно. В 2010 году, когда вокруг Москвы горели торфяники, я написала в блоге объявление, что собираю сумку вещей для пострадавших. Неожиданно эта запись стала популярной, мне стали приносить не только еду или вещи, но и различное пожарное оборудование: рукава, ранцевые огнетушители и прочее. В какой-то момент я переключилась на сбор оборудования для добровольческих пожарных отрядов, а потом поехала на свой первый пожар в Подмосковье.

Когда начались дожди и пожары потухли, я подумала, что ситуация может повториться, и записалась на курсы Гринписа России для пожарных добровольцев, а весной следующего года поехала в противопожарную экспедицию в Астраханский биосферный заповедник. Несколько лет я была добровольцем, но в конце концов тушение пожаров увлекло меня настолько, что я оставила работу искусствоведа-эксперта в департаменте культуры правительства Москвы и четыре года проработала в пресс-службе Авиалесоохраны. Сейчас я снова вернулась к добровольчеству.

В России женщина по закону не может работать пожарным, и я считаю, что это неправильно. На деле женщины работают на пожарах, и работают много. В реальности если торфяной, лесной или травяной пожар подходят к населённому пункту, то женщины, естественно, выходят работать вместе с мужчинами. Часто работают на пожарах и женщины-лесники, просто потому, что они переживают за свой лес и не хотят, чтобы он горел. Но при этом социально они не защищены — не получат компенсацию в случае травмы или болезни, — и мириться с таким положением дел нельзя. Запрет на работу пожарным — это просто дыра в законе, которая появилась по ошибке, и это необходимо исправить. Потому что если женщина хочет работать на пожаре, если она обучена, физически здорова и соблюдает правила техники безопасности, она может это делать так же, как и мужчина.

Надо отметить, что перечень профессий, запрещённых для женщин в России, подразумевает именно работу на кромке пожара. При этом по закону не запрещено выполнять подсобную работу (например, готовить), а ещё руководить, даже если при этом сама ты не тушишь. Я воспользовалась этой лазейкой и выучилась на руководителя тушения, получив официальное право присутствовать на лесных пожарах, хотя работала там исключительно в качестве сотрудника пресс-службы.

Что интересно, в Авиационной охране лесов от пожаров — пожалуй, самой профессиональной структуре в России из тех, что занимаются тушением лесных пожаров — женщинам уже лет двадцать пять как запретили работать парашютистами. Между тем восемьдесят пять лет назад, когда Авиалесоохрана только появилась (кстати, России тут всех опередила), в составе первого отряда было две женщины, и они были лучшими из лучших. Существовали даже группы парашютисток-пожарных, которые превосходно справлялись с работой. Зарубежный опыт доказывает, что последовавший запрет — ошибка: в США и Европе сегодня множество женщин работают парашютистами-пожарными. Конечно же, нормативы по физкультуре и проверки здоровья для них не менее строгие, чем для мужчин, но так и должно быть.

Сейчас в России тушение пожаров считается чисто мужской работой. Когда я в первый раз летела в Сибирь, руководитель Авиалесоохраны очень волновался за меня: «Если вам будет страшно, не нужно лететь в тайгу на вертолёте, просто сфотографируйте наших ребят в аэропорту и возвращайтесь». К тому времени я была уже на сотнях пожаров в качестве добровольца, но мужчины с трудом могли это представить, и сама мысль, что я буду жить в палатке и ходить на работу, вызывала у них удивление. Каждой новой группе, с которой я отправлялась в тайгу, приходилось доказывать, что работа на пожаре — это не каприз, что я профессионал. Однако шутки быстро прекращались, когда ребята понимали, что я всерьёз.

Сейчас я посвящаю добровольчеству очень много времени. Мои коллеги, как правило, люди работающие, на тушение выезжают либо в выходные, либо во время отпусков и отгулов. Но и в будни, и вне пожарного сезона всё равно образуется множество дел. Мы не только выезжаем на пожары, но и регулярно учимся: профессионалы почти каждый год проходят переподготовку — и мы тоже. А ещё есть такие вещи, как разработка учебных пособий, профилактическая работа с населением, особенно с детьми, посадка деревьев. Всё это отнимает много времени и требует самодисциплины. Но без самодисциплины на пожарах делать нечего.

Анастасия Ивашкевич, руководительница объединения «Добровольные лесные пожарные Забайкалья»
Началось это спонтанно: вокруг Читы было много больших пожаров, всё горело — я решила, что смогу помочь, и нашла группу волонтёров. Я занималась спортивным туризмом, ходила в горы, так что физически была подготовлена; в целом проблем не было, хотя поначалу на меня как единственную девушку в группе косились. Приходилось доказывать, что я не хуже остальных — быть лучше, чем они, чтобы меня начали слушать. Теперь я руководитель группы.

В этом году меня пригласили на совещание для подготовки к пожароопасному сезону: там присутствовали представители МЧС, Гослесслужбы, Минприроды и я. Обсуждали, каким образом мы будем взаимодействовать. Сначала обсуждали вопросы работы с населением, и никаких проблем не было. Как только мы перешли к тушению пожаров, у них появились претензии. Стали говорить, что наша деятельность незаконна и женщины не допускаются к тушению пожаров. Ссылались на инструкцию по охране труда, на что я ответила, что на меня, как на добровольца, эти правила не распространяются — у меня же нет никакого трудового договора. Но у них своя логика, никакие возражения они слушать не стали и закон о добровольцах просто проигнорировали.

Недавно мне позвонили и предложили поучаствовать в работе с населением. При этом тушить пожары грозятся запретить — сказали, что если нас заметят в зоне тушения пожаров, на нас будут составляться протоколы как на нарушителей. Меня это не очень пугает, потому что у нас с администрацией Читы взаимопонимание, они выдают нам нужные пропуска. Пожарные и МЧС всегда нам рады: мы с ними хорошо работаем, никаких проблем раньше не было.

В Забайкалье большая часть территории занята лесами, и это леса сосновые — они очень хорошо горят. Регион не очень освоенный, населённых пунктов тут не так много. Людей постоянно не хватает. Часто мы приезжаем, а на месте никого, или один-два человека. Не удаётся даже очистить территорию от предыдущих пожаров, валежник никуда не вывозят, а снега мало. В конце марта его уже нет, а ручьи ещё замёрзшие — в таких условиях тушить пожары очень сложно, воду приходится везти с собой.

В добровольцы идут очень разные люди: есть и молодые студенты, и те, кому уже под пятьдесят. Совмещать тушение пожаров с основной работой трудно, но мы привыкли к тому, что уже в начале года нужно быть наготове: в это время мы обычно договариваемся об отпусках. Руководство прекрасно знает, чем мы занимаемся. Если мы узнаём о пожаре, берём отгулы, в течение часа собираемся и едем.


Так что думайте о отпусках форумчане и едьте вместо Испании или Крыма тушить пожары на Дальний Восток.
Изменено: Александр ГЕС - 17 апреля 2018 17:34
 
5 марта 2018 года, Москва — Сбербанк запустил новый социальный сервис для детей «Островок безопасности». Проект рассматривает любой офис Сбербанка как еще одно место, помимо полицейского участка, куда может прийти каждый ребёнок, если он потеряется.

Детские «Островки безопасности» от Сбербанка гарантируют, что любой потерявшийся ребенок и обратившийся за помощью в отделение Банка, будет находиться в безопасном месте под присмотром нашего сотрудника. Также сотрудники Банка, свяжутся со скорой помощью и полицией, чтобы сообщить о потерявшемся.

«Согласно стратегии развития, Сбербанк строит экосистему, которая подразумевает не только финансовые продукты, но и социальные программы, направленные на различные группы наших клиентов», — говорит заместитель Председателя Правления Сбербанка Александр Торбахов. — Проект, нацеленный на заботу о детях, как о наиболее незащищенной категории, вклад банка в наше общее будущее».


В России по данным ПСО «Лиза Алерт» ежегодно теряется 50 тысяч детей, большинство из них теряются в многолюдных местах. Дети, оказавшиеся одни на улице, часто не знают, что им делать, к кому можно обратиться, кому можно доверять. Ребенок боится подойти к взрослым и сказать о том, что он потерялся. Отделения Сбербанка находятся в заметных местах и имеют яркий запоминающийся логотип. Родители могут объяснить своему ребенку, что в случае сложной ситуации у него есть возможность обратиться за помощью в отделение Сбербанка, где ему обязательно помогут.

«Островок безопасности»: как это работает
Потерявшийся ребенок обращается в любое отделение Сбербанка (в часы работы)
Потерявшийся ребенок будет находиться под присмотром сотрудников отделения
Уполномоченный сотрудник отделения свяжется со скорой помощью, полицией и семьей (при наличии контактов)
До приезда родителей и полиции потерявшийся ребенок будет в теплом безопасном отделении банка

8 простых правил для безопасности вашего ребенка

Изменено: Александр ГЕС - 16 марта 2018 7:59
 
Рабочая группа Национального совета при президенте России по профессиональным квалификациям рекомендовала поддержать проект постановления правительства РФ об обязательной регулярной оценке квалификации для работников лифтового хозяйства.

Оценка квалификации будет проводиться при допуске к работе новых сотрудников для эксплуатации, технического обслуживания, монтажа, замены, модернизации и ремонта лифтов, подъемных платформ для инвалидов, эскалаторов и траволаторов. Кроме того, они будут сдавать экзамен не реже одного раза в пять лет.

По словам гендиректора Федерации лифтовых предприятий Сергея Прокофьева, проблема возникла в 2013 году, когда лифтовое хозяйство убрали из-под контроля Ростехнадзора, был введен техрегламент Таможенного союза о безопасности подъемных механизмов, в котором нет требований к квалификации работников. Кроме того, лифты исключили из-под действия законодательства о промышленной безопасности.

«Право на работу лифтовикам будет давать само профессиональное сообщество, — заявила в интервью ФАН ответственный секретарь рабочей группы, представитель Фонда инфраструктурных и образовательных программ Группы РОСНАНО Ангелина Волкова. – Для этого будут созданы совет и центры оценки квалификаций, разработаны профстандарты и инструменты, подготовлены независимые эксперты. Экзамены будут проводиться в общедоступных центрах оценки квалификаций (ЦОК)».

До 2020 года действует переходный период, когда оценка квалификации является добровольной.

«А после 2020 года она станет обязательной, прежде всего для тех работников и специалистов, от которых зависит безопасность человека и общества, — пояснила Волкова. — И в первую очередь для специалистов лифтового хозяйства – от производства до эксплуатации и ремонта».

Процедура оценки квалификации будет платной, для работодателей предусмотрены налоговые преференции, сообщила Ангелина Волкова. Расходы на оценку работника пойдут в прямые затраты, уменьшая налогооблагаемую базу. Есть право налогового вычета для самостоятельного соискателя оценки. Для центров оценки есть льготы по НДС.

«Усложнять жизнь малому бизнесу не хочется, – продолжает Волкова. – Но работа значительной части этого сектора связана с вопросами безопасности человека: это не только лифты, но и производство продуктов питания, детских игрушек, косметологические услуги, предполагающие прямое воздействие на организм человека. И квалификация производителя может оказаться жизненно важной для большого числа людей. Это делает проблему общественно значимой. Кстати, в США сертификация маникюрш обязательна. От этого зависит здоровье и жизнь человека. У нас же по итогам анкетирования в сфере услуг населению выяснилось, что там масса работников с проблемами на уровне функциональной грамотности – они тесты не в состоянии прочитать и понять!

Вернуться к вопросам безопасности лифтов заставила трагедия в жилом комплексе «Алые Паруса» в Москве 14 января 2016 года. Тогда в одном из корпусов элитного жилого комплекса из-за технической неисправности и разлома кабины лифта погибла дочь известного диктора и телеведущего Евгения Кочергина – 36-летняя Ирина Володина.

«Хорошо, что взялись за проблему безопасности лифтов. Но жаль, что для этого должна была погибнуть моя дочь, – горько констатирует Евгений Александрович. — Когда это произошло, выявились вопиющие нарушения в обслуживании и эксплуатации лифтов. За лифтами никто по сути не следил даже в таком элитном комплексе как «Алые Паруса». Оказалось, что «Лифт гарант» под руководством г-на Плужникова выиграл тендер на обслуживание только потому, что предложил очень дешево свои услуги. И результатом этого стало, что двое детей-младенцев остались без матери, я остался без дочери, три семьи пострадали. Да, два года прошло, но как нам успокоиться?»

Евгений Кочергин считает, что главная вина – на руководителе.

«Посадили механика-недоучку, — случайного по сути человека, с улицы взятого, которого научили отверткой крутить, а установить какую-то серьезную поломку, у него не было никакой практически квалификации. Вот такое наплевательское отношение к людям. Я считаю, что руководитель должен понести наказание».
 
О том, как важно соблюдать технику безопасности – сказано неоднократно. Однако, несмотря на все усилия, которые прикладываются по профилактике и предупреждению травматизма на производстве, статистика пострадавших и погибших во время исполнения своих профессиональных обязанностей не становится нулевой. Почему рабочие пренебрегают касками и сколько нарушений техники безопасности можно насчитать на одной небольшой стройке – в материале съёмочной группы «Гродно плюс».

Десять градусов мороза и яркое солнце – картина почти как у Пушкина. А вот отсутствие касок и работа на высоте без страховки – картина как в страшном сне инспектора по охране труда. Увы, это не сон, а обстановка на одной из строек в городе Гродно. Дальше – больше. Неопрятная территория стройки таит в себе другие опасности – глубокие ямы не огорожены и никак не обозначены, торчит арматура. Это только малая часть тех замечаний, которые были у главного технического инспектора труда Гродненского областного объединения профсоюзов, который с рейдом посетил одну из гродненских стройплощадок.

Дмитрий Горовенко, главный технический инспектор труда Гродненского областного объединения профсоюзов:
— Работники почти все находились на объекте без касок, частично без спецодежды, на высоте проводились работы без страховки, что является грубым нарушением требований охраны труда. Также на территории не ограждены котлованы, в которые можно упасть, проходы в здание и выходы временные – не обустроены надлежащим образом. В самом здании тоже не всё соответствует тем требованиям, которые предъявляются к проведению работ.


И на прилегающей территории, и внутри здания – множество поводов сделать замечание и обратить внимание на ненадлежащее исполнение техники безопасности и охраны труда рабочих. В конце концов, инспектор выносит самую строгую рекомендацию, на которую уполномочен.

К слову, ответственный за охрану труда на этой стройке не спешит спорить и ругаться, признаёт – да, нарушения есть, стараются с этим бороться, и имеющиеся нарушения исправят незамедлительно.

Сергей Кунцевич, заместитель главного инженера строительной фирмы:
— Средства защиты, каски, спецодежда выдана всем работникам, у и нас есть бланки, под роспись выданы всем работникам. Но есть некоторые недобросовестные работники – где-то сняли каску, неудобно было. Но мы даже штрафы выписываем, которые не соблюдают охрану труда и поэтому эти работники будут наказаны, конечно.

О том, что техника безопасности написана кровью сегодня знают, пожалуй, все, от мала до велика. Статистика – отчаянно красноречива – за 2017 год в организациях области погибло на производстве – 10 человек, тяжело травмированы – 61. Да, это меньше, чем в 2016 году – тогда погибших было 16, травмированных – 75 человек, однако в данном вопросе единственная цифра, которую стоит признавать оптимистичной – ноль. Но пока работники пренебрегают касками, страховками, спецодеждой – добиться нулевых показателей травматизма на производстве будет непросто. Что примечательно – среди потерпевших, получивших тяжёлые производственные травмы, преобладают люди в возрасте 50-60 лет – вероятно, злую шутку здесь играет большой опыт, когда кажется, что все ошибки уже учтены и всё предусмотрено, однако от опасности и рисков это увы, не уберегает.

Профсоюзный рейд по охране труда и технике безопасности как раз направлен на то, чтобы напомнить, обратить внимание, ещё раз сказать о том, как важно беречь себя.

Дмитрий Горовенко, главный технический инспектор труда Гродненского областного объединения профсоюзов:
— Профсоюзы не уполномочены на то, чтобы привлекать к административной или материальной ответственности, поэтому наша основная задача – профилактика и предотвращение несчастных случаев, постараться сделать так, чтобы в организациях и на объектах было поменьше тех нарушений, которые могут повлечь травматизм.

Не обошлось и без плюсов – бытовые помещения на стройке организованы пусть и не самым лучшим образом, но здесь тепло, есть место для приёма пищи, есть где переодеться и отдохнуть в перерыве. Вместе с тем, не стоит забывать о том, что соблюдение техники безопасности и исполнение норм охраны труда выгодно во всех отношениях: экономит средства и бережёт здоровье и жизнь.

Изменено: Александр ГЕС - 16 марта 2018 8:35
 
14 марта 2018
Анатолий Кузнецов: Процедуру экспертизы промышленной безопасности нужно менять


Получить право на проведение экспертизы промышленной безопасности не составляет большого труда, поэтому появилось большое число экспертных организаций, не имеющих необходимой квалификации, но предлагающих низкие цены за проведение экспертизы. В совокупности это приводит к снижению качества экспертизы, демпингу цен и в итоге — к повышению вероятности возникновения аварий и инцидентов на опасных производственных объектах. О причинах сложившейся ситуации и возможных путях решения этой проблемы рассказал Анатолий Кузнецов, доктор технических наук, профессор, генеральный директор АО «ИркутскНИИхиммаш».

Введение
В своем выступлении 5 декабря 2017 года на публичном обсуждении правоприменительной практики Верхне-Донского управления Ростехнадзора за 9 месяцев 2017 года руководитель службы усомнился в целесообразности сложившейся процедуры экспертизы промышленной безопасности (ЭПБ).

Сама процедура ЭПБ, ее содержание, применяемые средства контроля, методы расчета остаточного ресурса дают возможность с достаточной для инженерных прогнозов точностью оценить техническое состояние технического устройства (ТУ) и ресурс его безопасной работы до следующей ЭПБ. Требуются доработка и приведение нормативных документов, норм и правил промышленной безопасности к единому толкованию и пониманию требований. Однако стремление работников ряда экспертных организаций (ЭО) нажиться на промышленной безопасности, которая является важной составляющей безопасности страны, а владельцев опасных производственных объектов (ОПО) — иметь минимальную ответственность за техническое состояние ТУ при небольших затратах, может дискредитировать любую процедуру.

Анализ ситуации, сложившейся при реализации процедуры ЭПБ, показывает, что есть несколько главных причин, приводящих к ее дискредитации. На совещании у заместителя руководителя Ростехнадзора Светланы Радионовой 10 октября 2014 года отмечалось, что в России работает примерно 4500 ЭО. В тот же период в одном из интервью руководитель Ростехнадзора Алексей Алёшин заявлял, что 30% данных ЭО являются недобросовестными. На упомянутом выше публичном обсуждении отмечено, что после проведенных Ростехнадзором преобразований ЭО аттестованные по новой системе эксперты выдают уже 40% «левых» заключений ЭПБ.

Изменения в диагностике и оценке технического состояния технических устройств
До выхода федерального закона от 21 июля 1997 года № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» (закон №116-ФЗ) диагностику и оценку технического состояния ТУ выполняли научно-исследовательские и конструкторские институты различных министерств и ведомств, так называемые прикладные институты, специалисты которых были как авторами разработанных и эксплуатируемых на предприятиях страны ТУ, так и разработчиками нормативных документов по проектированию, изготовлению, эксплуатации и диагностике, а также требований промышленной безопасности.

После выхода в свет закона №116-ФЗ и лицензирования деятельности по ЭПБ многие сотрудники тех же прикладных институтов, бывшие работники надзорных органов и другие различные деловые люди, многие из которых никогда не имели дело с техникой, решили, что тоже могут самостоятельно заниматься ЭПБ, создавая ЭО в виде ООО, как личный бизнес, не имея никакой подготовки, научно-технической и материальной базы, но этого и не требовалось. Для получения лицензии предъявлялись самые минимальные требования, их выполнение не вызывало никаких затруднений также, как и возможность стать экспертом, не имея для этого достаточных знаний. У работников ЭО появилась возможность легко получать средства, паразитируя на промышленной безопасности. Для многих ЭО ЭПБ и система оценки соответствия стали бизнесом, за который они не несут ответственности, надеясь, что все сойдет с рук. Такие ЭО меньше всего интересует промышленная безопасность, научно-технический прогресс и собственное развитие. Главное — заполучить деньги здесь и сейчас.

Это привело к тому, что в так называемых рыночных условиях и «свободной конкуренции» предложение выполнить ЭПБ существенно превысило необходимые объемы по ЭПБ ТУ, зданий и сооружений, соответственно, к обвалу цен и разрушению рынка. Этим сразу воспользовались владельцы ОПО, особенно государственных компаний. На падение цен «удачно» дополнительно наложилось введение тендерных закупок в соответствии с постановлением правительства России от 28 ноября 2013 года № 1085 «Об утверждении Правил оценки заявок, окончательных предложений участников закупки товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», когда минимальная значимость стоимостных критериев оценки работ должна быть не менее 80%, а нестоимостный потенциал — не более 20%. То есть качество ЭПБ как категории, характеризующей научно-технический уровень ЭО, не рассматривается, главное — минимальная цена. Это разрушает справедливую конкуренцию, снижает качество работы и дискредитирует ЭПБ, и, в первую очередь, здесь вина владельцев ОПО.

Особенности сложившейся на рынке процедуры экспертизы промышленной безопасности
При государственном подходе предпочтение в получении работы должно отдаваться ЭО, у которых прозрачная отчетность, платятся налоги, которые стараются развиваться и соответствовать по техническому оснащению, опыту и качеству работы международным стандартам. Однако предпочтение отдается ЭО, демпингующим цены за счет того, что в большинстве из них официальная зарплата выплачивается на уровне минимального размера оплаты труда, а остальная — выдается в конвертах из вознаграждения, которое учредитель получает раз в квартал или полугодие, также он незаконно обналичивает средства. В результате стоимость ЭПБ ТУ за последние годы снизилась в 2,5–3 раза, а цены на средства диагностики и расходные материалы только увеличились, как и на все остальное, что связано с жизнью людей.



Динамика снижения цен на экспертизу промышленной безопасности
На рисунке показано снижение цен на ЭПБ на одном из сибирских заводов, принадлежащем государственной компании. Ужесточение требований по охране труда на ОПО при диагностировании на высоте или внутри ТУ, особенно на государственных предприятиях, привело к значительным расходам средств ЭО, которые несут ответственность за своих работников и дорожат имиджем организации.

Потребовалось разработать и внедрить системы управления качеством, профессиональной безопасностью и охраной труда в соответствии с требованиями ISO 9001 и OНSAS 18001. Ежегодные расходы на поддержание каждой из таких систем и текущие аудиты составляют не менее 700–800 тысяч рублей в год в зависимости от числа работников в ЭО. Недобросовестные ЭО за 30–40 тысяч рублей покупают по упрощенным схемам сертификаты на эти системы и предъявляют их в тендерных документах. Владельцы ОПО, проводящие тендеры, это знают, но выбирают их, так как эти ЭО предложили минимальные цены, и все формальности соблюдены.

Для диагностирования на высоте потребовались разработка планов производства работ и сопровождение этих работ обученными и аттестованными ответственными инженерно-техническими работниками, которые есть только у крупных ЭО. По правилам охраны труда обязательным, кроме непосредственно выполняющего работы лица, является присутствие допущенных в установленном порядке инженерно-технических работников при диагностировании внутри ТУ, которые должны сопровождать проводящего диагностику внутри. Все это требует значительных затрат на оплату труда, так как одного или двух таких специалистов недостаточно.

Значительные средства расходуются на ежегодные обязательные медицинские обследования; обучение руководителей и специалистов по охране труда пожарно-техническому минимуму, оказанию первой помощи пострадавшим; спецодежду; смывающие и обезвреживающие средства; приобретение современных средств диагностики и исследование механических свойств и структуры материалов диагностируемых ТУ; содержание материальной и научно-исследовательской баз для решения проблем с ТУ, возникающих при их диагностировании. Кроме того, работодатель обязан провести специальную оценку условий труда и ежегодно осуществлять мероприятия по производственному контролю в рамках соблюдения санитарно-эпидемиологических требований. Такими расходами недобросовестные ЭО себя не обременяют.

Проведение диагностики любым методом имеет свою объективную продолжительность и стоимость, которая может быть рассчитана исходя из трудозатрат и стоимости человеко-часа специалиста или специалистов, выполняющих диагностику тем или иным методом. Это такие виды работ, объективность которых по продолжительности может быть проверена на основании хронометража. То же самое относится к продолжительности разработки и согласования программ диагностирования, выполнения прочностных расчетов, расчетов остаточного ресурса и оформления заключений.

Многие виды работ (проектирование промышленных объектов, строительные и монтажные работы, изготовление деталей на металлорежущих станках и др.) довольно объективно рассчитываются по нормативным документам. Сметы на работы рассматриваются заказчиком, находится консенсус по стоимости. Они не могут быть ниже минимальных цен, так как ниже них о качестве работ не может быть и речи. Но когда это касается промышленной безопасности, объективная продолжительность и стоимость ЭПБ не принимаются во внимание владельцами ОПО, особенно государственных компаний. Вопрос стоит так: хочешь — выполняй ЭПБ за низкую цену, не хочешь — не выполняй, но, если взялся выполнять — вся ответственность на эксперте и ЭО. С этим соглашаются многие ЭО. При такой стоимости услуг ЭО о каком качестве можно говорить?

Как отмечалось выше, предложения со стороны большого числа ЭО выполнить ЭПБ существенно превышают спрос на ЭПБ. Такая ситуация в первую очередь устраивает владельцев ОПО, так как за низкую стоимость они уходят от ответственности за техническое состояние ТУ и перекладывают ее на эксперта и ЭО. Это особенно выгодно при инцидентах и авариях, которые нередко происходят по вине эксплуатирующего ТУ персонала. Но если «мимо этого ТУ проходила ЭО», то виновный уже назначен.

То есть разрушителями процедуры ЭПБ являются владельцы ОПО и ЭО, недобросовестно подходящие к выполнению своих обязательств, так как не разработаны и не утверждены объективные цены на осуществление диагностики и ЭПБ, как это реализовано по другим видам работ. Это необходимо немедленно делать, хорошо бы с участием правительства России, Ростехнадзора и авторитетных ЭО.

О лицензировании и требованиям к экспертам
Дополнения в закон о лицензировании и требования к экспертам, которые не были приняты, Ростехнадзору надо отстаивать в части:
- наличия в собственности ЭО материальной и научно-технической баз, лабораторий неразрушающего, разрушающего и иных видов контроля, а не договоров с другими организациями и лабораториями, так как такие договоры являются фикцией. Оформление их за небольшую плату подписывающих субъектов ни к чему не обязывает. При сохранении процедуры ЭПБ будущее за крупными ЭО, которые материально и научно-технически обеспечены, но современные условия получения работы ослабляют их позиции, так как они не могут конкурировать с недобросовестными ЭО, которые разрушают процедуру ЭПБ и обманывают государство, не платя налоги. Здесь свою государственную власть должен употребить Ростехнадзор;

- восстановления требования к экспертам первой категории о наличии публикаций в авторитетных журналах, авторстве или соавторстве в разработке нормативных документов, методик, СТО, ГОСТ и т.п. (хотя бы в минимальном количестве), так как простое обнаружение дефектов при диагностировании не является основой для объективного прогноза технического состояния ТУ. Ведь до отмены требования о публикациях издано достаточно много полезных статей практикующих экспертов. Как уже отмечалось выше, промышленная безопасность — составляющая безопасности страны. С отменой вышеупомянутого требования создается впечатление, что становится все меньше специалистов, способных сказать веское слово по ЭПБ и разрабатывать нормативные документы с учетом ужесточения требований к обеспечению промышленной безопасности, достижений за рубежом, например, положения по оценке технического состояния и оценке остаточного ресурса, а экспертов — все больше;

- определения числа экспертов по объектам ЭПБ, достаточного для получения лицензии и выполнения ЭПБ на ОПО различных классов опасности, и областей аттестации экспертов, участвующих в ЭПБ того или иного ТУ. Что касается последнего, то происходят явные перегибы, и хорошо бы прислушаться к мнению авторитетных ЭО и их экспертов. Имеются случаи, когда, по разъяснениям Ростехнадзора (этого требования нет в нормах и правилах, иных нормативно-правовых актах), на диагностируемый объект необходимо выезжать трем-четырем экспертам, не считая дефектоскопистов. Получается, что командировка стольких специалистов стоит больше, чем оплата ЭПБ;

- подготовки и аттестации экспертов, которая по новым правилам выглядит как натаскивание для сдачи школьником единого государственного экзамена. В итоге — огромное число экспертов, не имеющих достаточных знаний. Порядок и подходы к подготовке претендентов в эксперты требуют пересмотра, но аттестация экспертов должна остаться за Ростехнадзором.

Неравноправные условия производственных взаимоотношений участников процедуры экспертизы промышленной безопасности
В системе производственных взаимоотношений ЭО и владельцев ОПО, особенно государственных компаний, ЭО является слабой стороной, лишенной переговорных возможностей. Анализ договоров показывает, что ответственность ЭО многократно превышает ответственность владельца ОПО, заключившего договор на услуги ЭПБ. Система оплаты работ владельцами ОПО государственных компаний и рядом вертикально интегрированных частных компаний через 60–90 дней после подписания актов приемки работ ставит в рабское положение ЭО. Выживают только те, которые не платят налоги и некачественно выполняют работу.

Многие владельцы ОПО не согласовывают заключение ЭПБ, так как их не устраивает назначенный ресурс дальнейшей безопасной работы, соответственно, они сколь угодно долго могут не подписывать акты приемки работ, пока эксперт не согласится на требуемый заказчиком срок эксплуатации. То есть эксперт, работники ЭО и их материальное благополучие находятся в полной финансовой зависимости от владельца ОПО. Если до 2014 года оплата ЭПБ проводилась за диагностику, оформление и регистрацию заключения ЭПБ, то в настоящее время оплата осуществляется через 60–90 дней после подписания актов приемки работ о сдаче владельцу ОПО внесенных в реестр заключений ЭПБ. Это приводит к задержке выплаты и так небольших зарплат, а также к уходу специалистов на любые другие виды работ. Не все могут выдержать такую оплату своего труда, когда взяты кредиты и ипотека, поэтому уровень специалистов, выполняющих ЭПБ, снижается. В эту ситуацию должны вмешаться Ростехнадзор и созданный в 2016 году Общероссийский профессиональный союз экспертов в области промышленной безопасности.

Заключение
Несмотря на «рыночные» отношения в России, Ростехнадзору целесообразно провести ранжирование ЭО по критериям, которые в какой-то мере рассмотрены в статье, и довести это до сведения владельцев ОПО. Устранение указанных причин требует времени, но это необходимо сделать, и в результате окажется, что процедура ЭПБ вполне работоспособна, приносит пользу государству и укрепляет безопасность страны.
 
ВЫБОР МЕЖДУ ЗАРАБОТКОМ И БЕЗОПАСНОСТЬЮ

Не думай о страховке свысока Почему из года в год происходят несчастные случаи при работах на высоте?

Недавно в Минске произошел несчастный случай: с высоты 4–го этажа рухнул строительный подъемник. Находившийся на нем 49–летний плотник–столяр получил тяжелые травмы. В ноябре прошлого года в Буда–Кошелевском районе рабочий свалился с крыши коровника — скончался.
В конце января плотник–бетонщик упал со строящегося дома в Минске, а в Жабинке брестчанин — со строительной вышки. Оба погибли. Последние два факта разделил всего один день. Почему трагедии неизменно повторяются? Какие уроки следует из них извлечь?

В Министерстве архитектуры и строительства нам рассказали о печальных инцидентах со схожими обстоятельствами в 2017 году:
«16 человек в организациях, подчиненных Минстройархитектуры, пострадали вследствие падения с высоты.
В том числе 3 — со смертельным исходом.
Так, при работе на высоте работник наступил на настил, который не был закреплен. Упал с высоты 3 метров и погиб. В другом случае электромонтер при проверке электрооборудования упал в открытый проем, хотя тот и был огражден: падение из–за собственной невнимательности с высоты 38 метров — летальный исход. Не искоренены случаи нахождения работников в нетрезвом состоянии на работе. Будучи в нетрезвом состоянии (2,19 промилле), гражданин выполнял работы на лесах. Упал с высоты 10 метров... Наше ведомство проводит рейды — незапланированные проверки стройплощадок. Одни из самых распространенных нарушений — неиспользование средств защиты при работе на высоте, ненадлежащее ведение журналов по охране труда».

А в постановлении Министерства труда от 21.04.2001 г. № 52 утверждены Правила охраны труда при работе на высоте. Там я отыскал описание причин падений.
К ним относятся: метеорологические — сильный ветер, экстремальная температура воздуха, осадки, гололед...
Психологические — потеря самообладания, нарушение координации движений, неосторожные действия, небрежное выполнение своей работы. Технологические — недостатки в проектах производства работ и неправильная технология их ведения.
Технические — недостаточная прочность и устойчивость лесов, настилов, люлек, лестниц, отсутствие ограждений и предохранительных поясов.
Для избежания несчастных случаев в проектах производства предусмотрены сокращение объемов верхолазных работ, качественные временные ограждающие устройства, места и способы крепления страховочных канатов и предохранительных поясов, которые зачастую не надевают, а потом срываются вниз.

Все инструкции насчет высотных работ давно написаны. Почему же жизненно важными правилами порой пренебрегают? Возможно, отдельные инженеры по охране труда не достучались до строителей. Но ведь взрослый человек и сам понимает, что работать на крыше без страховки — серьезный риск. Отчего все–таки люди «забывают» о средствах индивидуальной защиты (СИЗ)?

Конечно, играют свою печальную роль пренебрежение к опасности, безответственность или даже лень. Но после бесед со строителями я выделил для себя один общий момент. Через знакомых удалось найти человека, имеющего опыт работ на высоте. Михаил говорит, что он сам и его коллеги, бывает, сознательно не надевают страховочные приспособления: «Это не всегда удобно: сковывает движения и замедляет работу. А ведь есть сроки сдачи объектов. За их нарушение дают штрафы. Поэтому приходится торопиться, выбирать между заработком и безопасностью. У нас даже времени нет на обед. Ограничиваем себя в элементарных потребностях. Это не шутка, что при работах в строительной люльке мы используем пакетик в качестве туалета. Пока спустишься, пока поднимешься...»

Поговорил с работниками, которые трудятся на стройке неподалеку от моего дома. Один говорит, что пояс нужен, когда точно есть риск сорваться: «Допустим, когда передвигаешься по стреле крана. А в большинстве случаев в страховке работать неудобно, а иногда даже... больно, когда ремни затянуты. Поэтому иногда эти пояса просто болтаются на нас непристегнутые. В противном случае невозможно работать. Страховочный трос слишком короткий — около метра. А ведь нужно постоянно передвигаться, к примеру, по лесам. И делать все это надо быстро — приходится рисковать». Другой строитель вторит коллеге: «Если бы все требования безопасности соблюдались, то стройка бы стояла. К тому же и сами страховки могут представлять опасность. Полетишь с высоты, так страховочным поясом себе же ребра сломать немудрено. Ничего за день не сделаешь, обмотавшись этими тросами и ремнями». Еще один рабочий полагает, что без СИЗ можно обойтись: «А строительная каска — это вообще для красоты, как я считаю. Вряд ли она спасет, попади в нее кирпич, летящий с пятого этажа».


Решил сам примерить страховочный пояс. В специализированном магазине выдали один из самых современных и европейского качества — почти 400 рублей. Но почему я держу в руках какую–то браконьерскую сеть? Куча петель, ремней и застежек озадачила: что тут для рук, что для ног — с чего начать? С помощью продавца попробовал надеть. Получилось наполовину, два ремня даже совместными усилиями застегнуть не удалось, хотя СИЗ было моего размера. Пояс висел на мне условно, но все равно лямки на ногах не давали нормально передвигаться, не позволяли присесть. А если на них идет напряжение...
Консультант пояснил, что привязь надо надевать при работе на высоте от 1,8 метра. Недорогое снаряжение, пояс для обхвата вокруг талии без всяких петель, стоил около 70 рублей. Правда, продавец сказал, что при падении он может сломать позвоночник... Зачем его продают? Сотрудник магазина развел руками. «Все это из России, Европы, других регионов», — перечислил консультант. Выходит, нельзя сказать, что в каких–то странах амуниция лучше, чем у нас. «А в чем все–таки можно более комфортно работать?» — продолжаю поиски. Продавец советует профессиональное альпинистское снаряжение, но это действительно дорого — одна каска за 200 рублей.

Кто определяет нормы качества и удобства? Обратился в Госстандарт — перенаправили в «Стройтехнорм». Там сказали, что речь, скорее всего, идет о Техническом регламенте Таможенного союза «О безопасности средств индивидуальной защиты», который предприятие не разрабатывало и разъяснения по нему не входят в его компетенцию. В других ведомствах и организациях были похожие ответы.

И все–таки удалось получить хотя бы частное мнение одного из специалистов строительной отрасли, которое придало нашему разбирательству неожиданный поворот. Дмитрий настоял на анонимности, поскольку выступать от организации в этом случае он не имеет права: «Все СИЗ испытывают аккредитованные лаборатории. Скорее всего «неудобные пояса» имеют сертификаты и испытаны в установленном порядке. Но неудобно — это субъективное мнение, ведь подавляющее число работников используют такую страховку. Привязи могут быть различными по комфорту — это маркетинговый вопрос производителей и поставщиков. Покупать дорогие или недорогие — вопрос затрат нанимателя. Но то, что они соответствуют требованиям стандарта, думаю, это точно. Фальсификация в области безопасности дорого обходится. А то, что их не надевают, — прямое нарушение должностных инструкций, инструкций по охране труда, других документов. За это несут ответственность и работники, и руководители».

Это мнение подтвердило и мои предположения, возникшие после бесед с другими специалистами строительной сферы. Может, действительно отдельные руководители покупают неудобные, зато недорогие пояса? Не исключено, в самых навороченных дискомфорт и чувствуется, но не столь явно. Причиной неудобства может быть и неправильно надетая привязь — мне тоже было сложно передвигаться в ней. Роль может сыграть применение СИЗ не там, где следует. Допустим, выдают строителям на лесах экипировку со страховочным стропом всего полтора метра. Естественно, ходить неудобно: длина уместна для менее динамичной работы. Например, на опорах линий электропередачи. Откопал я еще один действующий документ о поясах. Его приняли в 1989 году. ГОСТ 12.4.089–86 «Система стандартов безопасности труда. Строительство. Пояса предохранительные. Общие технические условия». Обновить бы подобные документы и дать больше свободы разработчикам. Глядишь, и появились бы новые страховки, незаметные при работе и эффективные в нужный момент.

СПРАВКА
Работы на высоте относятся к работам с повышенной опасностью. А обеспечение безопасности — обязанность не только нанимателя, но и самого работника.

Кстати
Есть и отдельные требования к труду в сложных погодных условиях. Так, нельзя работать на высоте в открытых местах при скорости ветра 15 м/с и более, при гололеде, грозе или тумане, исключающем видимость в пределах фронта работ. Прописаны похожие условия и к работам кровельным, и при кладке промышленных кирпичных труб, и многим другим.

ПОЛЕЗНО ЗНАТЬ
К СИЗ от падения с высоты относятся предохранительные пояса и верхолазные устройства, ловители с вертикальным канатом, страховочные канаты, каски строительные, карабин предохранительный. Все эти средства должны иметь сертификаты качества.
 
Контролируй это

Реальная история: учитель оказал помощь коллеге, которой стало плохо. И получил за это выговор с формулировкой «неисполнение федеральных государственных образовательных стандартов». Стандарты, складывается ощущение, сейчас действительно важнее всего остального. Госучреждения накрывает бумажный вал: вместо живого дела люди занимаются нескончаемыми отчетами. Оценка эффективности работы зависит не от профессиональных достижений, а от знания бюрократического языка и умения грамотно отчитаться о работе. «РР» публикует семь историй людей, столкнувшихся с последствиями административной реформы и пострадавших от них

История 1. Про шум и ярость
Преподаватель краснодарского театрального колледжа Николай Казмин уволился, громко хлопнув дверью прямо посреди семестра. «Мой ректор спросила: “А причина?” — я письмо ей на стол положил. Она лицо руками закрыла и говорит: “Я понимаю, но и я тоже заложник этой системы”».

Первым словом в письме было набранное капслоком «НЕНАВИЖУ!». А дальше шло воззвание, которое произвело большой эффект в социальной сети «ВКонтакте». Если вкратце, то писал Казмин о том, что система образования стала — по пунктам — лживой, бесполезной, унизительной и вредоносной. И далее это доказывал.

— Основное, что меня тревожит и вызывает негодование, — это то, что в педагогике сегодня существуют две разные группы людей: те, кто учит, и те, кто контролирует и пытается управлять, — говорит он. — К сожалению, тех, кто контролирует, становится все больше, они должны как-то оправдывать свое существование — и оно оправдывается постоянно растущим валом бумаг.

Опубликовав письмо в своем профиле «ВКонтакте», он получил несколько сотен отзывов и полторы тысячи запросов в друзья. Оказалось, что бумагооборот одинаково близок и ненавистен всем. Даже пожарный написал: «У нас такая же *****[ерунда]!»

— Вся эта работа изначально лживая не потому, что учителя такие, — объясняет Казмин. — А потому что одни и те же трафареты (образовательных стандартов. — «РР») не могут быть верными и для строителя, и для врача, и для учителя. Попытка их заполнить вызывает оторопь. Руки опускаются! Методисты прекрасно знают, что там написано вранье: «Ребята, не парьтесь, — говорят, — пишите то, что надо!». Но если пойти на компромисс и написать то, чего на самом деле нет, нас же потом потребуют это выполнять: «Вы сами это написали!» И даже если мне удастся написать правдивый план, чего в театральных вузах заранее сделать невозможно, — это путь в никуда. Проанализировать они все равно не могут, потому что не понимают мою работу. Я спрашивал: может, вы статистику какую ведете? Они: нет, мы пересылаем.

— Из каких ведомств приходят проверяющие?

— Из Рособнадзора, из Минобра. В одно учебное заведение, которое я не буду называть, пришла комиссия, которую возглавлял пожарник с корочкой какого-то из этих ведомств. Сказал: «Я только что аттестовывал вуз в Новосибирске, это очень быстро: мне поляну накрыли, я за три дня все сделал». Они ничего не понимают в моей профессии, но в их руках находится моя судьба. Когда я заполняю очередную безумную «простыню», то уже знаю, что через месяц мне придет новая форма этой «простыни», и я буду все переделывать. С сентября мои коллеги три раза перекраивали эти бумаги. А потом пришла очередная указивка: «Свести все по новому протоколу номер 5, в нем все учтено!» Даже Федеральный государственный образовательный стандарт сейчас «3++» — это такая методичка, по которой обучают своих учащихся от детсадов до профессоров Академии наук. А до этого был «3+». Значит, они понимают, что будет и еще. И все это потому, что кто-то там наверху хочет премию за новый ФГОС (Федеральный государственный образовательный стандарт. — «РР»)!

— Может быть, все проще? И бюрократия сама себя воспроизводит?

— Безусловно! Но если завтра все они сгинут, у меня появится масса времени, которое я смогу студентам отдать. Сейчас я трачу время на кучу отчетов: как учу, о чем, почему, сколько времени трачу… А теперь самое главное — мое предложение. Не нужно бороться с отдельными недостатками этой системы. Ее нужно лик-ви-ди-ро-вать! Я не так глуп, чтобы говорить, что не нужен контроль. Но и контроль, и планирование должны происходить на том же уровне, где ведется обучение — на уровне кафедры университета. Нужно законодательно запретить министерству требовать отчета от преподавателей!

А теперь о том, почему он так разошелся. За первые две недели 2018 года, выйдя на работу после каникул, Николай Казмин, не отрываясь от преподавания, заполнил не меньше 260 страниц отчетов: программ, аналитических планов, журналов, таблиц — всего 26 документов. И тогда он решил, что будет куда лучше, если всю отчетность уничтожить.

— Все спрашивают: а что взамен? Взамен — ничего! Когда из организма вырезают раковую опухоль, вместо нее ничего не пришивают!

История 2. Про экзистенциальный бунт
Профессор Саратовского госуниверситета Вера Афанасьева написала статью «Пять причин, по которым не следует становиться профессором». Она рассказала, что сотрудники вузов всей страны вынуждены иметь дело с тоннами отчетов, чтобы сохранить работу и добиться прибавки к зарплате. Кроме того, вуз давно не оплачивает научные командировки сотрудников — им приходится ездить на собственные деньги. Руководство университета обвинило Веру Афанасьеву в клевете, зато несколько партий предложили возглавить их саратовские отделения или пойти в депутаты. Прошел год. Афанасьева не стала ни политиком, ни депутатом, работает на том же месте и не жалеет о своем поступке.

— Жалею только, что не сделала этого раньше, что терпела столько лет, — говорит профессор.

— Что переполнило чашу терпения?

— Год назад я в двадцатый раз переписывала формальные бумаги. Чувствовала чудовищную усталость, боли в спине и шее. Тогда же я узнала, что моя коллега оказалась в больнице, в коме, не выдержав перегрузки. У нее кончились силы. После этого я буквально за час написала «Пять причин».

Со мной произошло то, что называется «экзистенциальным бунтом», когда несвободный человек начинает особо остро чувствовать окружающий его абсурд и берется за дело.
— Какая бюрократическая процедура выматывает сильнее всего?

— Самой объемной является программа учебного курса. В этом документе профессор должен написать, чему он будет учить своих студентов. Но это лишь одна двадцатая часть всего текста, остальное — прописанная цель, обоснование актуальности курса, так называемые компетенции, то есть навыки и знания, приобретаемые студентом после чтения лекций.

Содержательная часть программы занимает лишь одну страницу. По сути, это план семестра с темами лекций. Остальное — сопровождение, довески, стандартные шаблоны, которые постоянно меняет Министерство образования, из-за чего мы каждый раз все переписываем. А содержательную часть просто копируем: она остается прежней с 1990-х годов. Такая работа нужна лишь министерским чиновникам, подобными бумагами оправдывающим пребывание на своих местах.

Кроме того, указываем, что наши лекции соответствуют закону об инвалидах, составляем рекомендованный список литературы — тоже глупость, поскольку ведомство предписывает включать в него только книги, изданные в последние пять лет. Но для фундаментальных предметов вроде физики и математики лучшие учебники изданы еще в 70–80-е годы и не переиздаются десятилетиями, потому что так быстро не устаревают. И именно они есть в университетских библиотеках, а новых очень мало — библиотеки тоже нищие. Мы вынуждены хитрить, ловчить, указывать в программах не те пособия, которые реально используем. Потом идем заверять программы в библиотеку, чтобы библиографы своими подписями подтвердили, что эти книги действительно есть. Затем относим программы на подписи в другие инстанции.

Если в вузах проходит государственная аккредитация, то весь коллектив работает на нее минимум полгода. В СГУ год назад люди из-за невероятной бумажной нагрузки в буквальном смысле болели, попадали в больницы. Работа эта неоплачиваемая и выполняется помимо основной деятельности. Программы вынуждены писать в свободное от занятий время, которое могли бы посвятить себе, семье, подготовке к лекциям, научной работе. И из года в год мы, как бешеные зайцы, снова начинаем стучать по клавишам.

— Сколько времени уходит на все это?

— Переписываем все примерно раз в два года, но на это тратим около полугода. В прошлый раз мы начали переписывание всех необходимых бумаг в октябре и закончили к апрелю. Долго, потому что нужно создать все по новым шаблонам, собрать подписи. И чем больше специальностей, которым профессор читает лекции, тем больше программ и подписей. Самые несчастные во всей этой суете — завкафедрами, которые несут ответственность за всю работу, проверяют, все ли написано и написано ли правильно. Они также пишут свои собственные программы, плюс вынуждены делать их и за других сотрудников, 80-летних профессоров, не владеющих ни компьютером, ни интернетом. Еще есть специальные сотрудники, проверяющие эту писанину. В нашем университете я видела в кабинете одной несчастной женщины-клерка гору таких вот бумаг практически до потолка.

— Сильно проверяющие придираются к оформлению?

— Из-за одной не так поставленной запятой заставляют переписать весь документ. Мне, например, нужно сделать около 20 программ для разных факультетов, это около 600 страниц текста, которые я переделывала три-четыре раза после замечания университетских чиновников.

— Чего именно касаются постоянно меняющиеся стандарты?

— Было бы понятнее, если бы затрагивалось содержание курсов, но оно волнует проверяющих меньше всего. Изменения касаются только внешних данных: оформление несодержательных листов программ и других документов, формулировки, шаблонные фразы… Включают какие-то новые дежурные слова, какие-то выкидывают. Иногда меняют несколько слов, но из-за них приходится полностью переписывать весь документ. А ведь нужно еще заново подписи собрать! Подобная мышиная возня ничего не прибавляет образовательному процессу. А главное, бумажки никто никогда не читает кроме проверяющих чиновников. Преподавателям они точно не нужны — в крайнем случае кто-то может посмотреть название лекций.

Проверяющие же занимаются выискиванием блох и могут придраться к оформлению вплоть до знаков, я не преувеличиваю. Например, где-то полагается поставить точку с запятой, а стоит запятая. И если вовремя ошибки не устранить, считается, что кафедра, факультет, иногда целый вуз с поставленными задачами не справились. Особенно этому уделяют внимание в рамках аккредитации. При таких проверках давно не смотрят, как преподаватели ведут занятия, никто не тестирует студентов. А всего несколько лет назад во время министерских проверок прежде всего проводилось компьютерное тестирование качества их знаний.

— Проверяют ли компетенцию самих профессоров?

— По-настоящему — нет. Наше соответствие занимаемым должностям формально. Во-первых, сегодня требуется иметь базовое образование. То есть я должна окончить курс по той специальности, по которой читаю лекции. Если мы говорим о философии, это далеко не всегда случается, потому что в стране не так много профильных факультетов, а нынешние появились преимущественно уже после перестройки, в то время как многие профессора учились в советское время. У них в дипломе указаны другие специальности. И если следовать существующим требованиям профессиональных педагогических стандартов, то для своей нынешней должности я не гожусь, хотя имею докторскую степень по философии, защитив работу по теории хаоса. Но образование у меня физическое. И таких, как я, очень много.

Кто-то проходит переподготовку — тоже формальную, прослушивая курсы лекций на факультетах дополнительного образования. Каждый преподаватель слушает их раз в три года, но в собственном предмете профессионального педагога сложно научить чему-то новому, а сами курсы — весьма среднего уровня. Тем не менее я неоднократно проходила повышение квалификации. Но теперь в связи с новыми требованиями курсов мало. Пришлось в прошлом году поступать в магистратуру на тот самый факультет, где я работаю уже 19 лет. Признаюсь, что зимнюю сессию не сдала, у меня первый в жизни «хвост», и именно по тому предмету, в котором я специалист, — по феноменологии. По ней я написала даже несколько книг. Из-за нехватки времени, собственных лекций, занятий с аспирантами, подготовкам к защитам я просто не смогла попасть на экзамен. До мая дотерпит, найду в течение семестра время и сдам.

— Когда все это началось?

— Еще десять лет назад отчетности практически не было. Мы занимались любимой работой. В начале каждого семестра нам давали нагрузку, которую профессора могли спокойно выполнять. А в конце семестра на заседании кафедры говорили: все нормально, свои 400 часов лекций я прочитала. Это лишь фиксировалось в протоколе заседания кафедры.

Сейчас в отчет включена так называемая наукометрия в формате западной системы образования: все виды деятельности преподавателя оцениваются в баллах. Мы должны прочитать определенное количество часов лекций. Еще обязаны посещать конференции, писать научные тексты, редактировать рукописи и так далее. Делали и делаем, но раньше оценки за это нам не ставили и планки не устанавливали.

Теперь за каждую конференцию ставится мизерный балл, за каждую статью, в зависимости от того, в каком журнале она опубликована, — тоже баллы, и тоже небольшие. За год должны набрать определенное количество баллов. В конце года сдаем так называемый рейтинговый отчет, в котором все суммируется и отражается на прибавке к жалованью. В прошлом году хватало одного отчета, в этом обязаны сдавать его каждый семестр. То есть раз в три месяца указываем, какие статьи и монографии написали, в каких конференциях участвовали. В погоне за баллами стали плодить околонаучные тексты. Например, приличная на сегодняшний день планка — 4–5 статей в год, она необходима для более-менее высокого рейтинга. Но нормально, качественно можно написать, скажем, две. Остальные не пишем, а либо высасываем из пальца, либо занимаемся самотиражированием, то есть производим на свет несколько почти одинаковых статей по одной и той же теме. Некоторые мои коллеги ухитряются издать так аж до десяти статей за год.

— Вас преследует слава вольнодумца. Как вы смогли до сих пор удержаться на работе?

— Помогли гласность, широкое обсуждение моих статей, постоянный контакт с местными изданиями. Я на виду, и моим увольнением, как думают многие, университетское начальство наделает слишком много шуму. Со мной стали считаться. К тому же меня не за что выгонять, я выполняю все формальные требования.

История 3. Про бороду и грант
Программист Сергей Монахов решил, что не будет бриться, пока не сдаст отчет по гранту, и уже три месяца ходит с бородой. Грант он получил как один из организаторов детской волонтерской организации, в которой дети ходят в походы, снимают кино и занимаются в кружках.

— Как только мы выиграли конкурс, нас сразу предупредили, что отчетность будет суровая. Расхождения с реальностью начались практически сразу же. Когда собрали всех победителей, начали рассказывать, что у нас будет специальная информационная система, целый портал, где все мы сможем обмениваться новостями, и так далее. И это было первое, что отказало: в связи с законом о госзакупках ведение этого портала каждый год нужно выставлять на конкурс. Каждый год должна меняться команда программистов. Естественно, этого не произошло, и нам сказали, что с порталом придется подождать.

Там же, на пресс-конференции, нам сказали: мол, вот наш лидер. Это была очень приятная женщина, выпускница Йельского университета. Она сказала, что поднимет нашу эффективность, это меня устроило, потому что мы в этом заинтересованы. Что у нас будет мониторинг, то есть проверка по разным показателям. И некий аудит, который заключался в том, что в начале года мы должны были присылать им план мероприятия, в начале каждого месяца — также присылать планы на месяц. А потом за семь дней до и после мероприятия должны были составлять пресс-релизы и пост-релизы. У нас идут занятия в кружках, и получается, что мы должны были делать это несколько раз в неделю и к тому же сопровождать фотографиями. Более того, кураторы собирались делать рассылку всем участникам о том, как обстоят дела в других проектах. Действительно два раза это сделали — после все заглохло. Насколько я понимаю, справиться с таким объемом данных было невозможно, потому что было около ста победителей.

ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА СЕРГЕЯ МОНАХОВА
Тем времен Прошел первый квартал, и первая отчетность в самом деле была очень жесткая. Она включала финансовый отчет и формальный отчет о нашей работе. Проблема была в том, что отчет должен был состоять из качественных и количественных критериев, которые в выданной нам методичке определены не были. Эти критерии должны были определить мы сами, и в то же время они должны были совпадать с видением проверяющих. Например, я написал, что посещаемость нашего сайта составляет 60–70 человек в день. Куратор мне это вернул с вопросом: «Сколько точно человек заходило в тот или иной день на сайт?» Я выбрал большее число, и их все устроило.

— А оценка эффективности вашего проекта их интересовала?

— Оценка эффективности была последним разделом. Критерии были очень разные, я их честно подсчитал. Например, у нас есть 60 детей, из них столько-то поучаствовало, столько-то получили 4 балла и выше, столько-то — 5 баллов и выше и так далее. Или еще пример: мы ведем детский портал, нам пришло за месяц 60 статей, из них мы четыре отклонили как плагиат. Количество оригинальных статей я также указал. Честно говоря, не знаю, как нам это помогает в работе. Дополнительный минус: все это должно быть подтверждено документально. Каждый отчет — огромная пачка бумаги! Нам приходилось ее распечатывать, подписывать, ксерить, ставить штампы, сканировать и в электронном виде кидать на флешку. Это называется электронный документооборот.

После того как мы сдали первый отчет, на три месяца наступила тишина. За шесть дней до окончания второго квартала, когда мы готовили второй отчет, нам вернули первый с указанными ошибками и велели срочно исправить. Все это касалось качественных и количественных критериев.

Вторая часть — финансовый отчет, который мы и сдаем до сих пор. Этот отчет должен включать много разных документов. Для того чтобы сдать эту отчетность, мы должны показать движение наших средств. Привлеченные нами волонтеры, которые образуют наш вклад, условно оценивались как 125 рублей в час. Но с каждым из них я должен был заключить договор, с каждого получить отчет в свободной форме о том, как он участвовал в данном проекте, и подписать акт выполненных работ. Так никто не делает нигде и никогда, иначе волонтеры просто уйдут! И мы нашли выход: заключили договоры на год с проверенными волонтерами, и все были счастливы, потому что иначе все усложнилось бы в 50 раз. Во втором квартале мы перестали писать пресс-релизы: уже очень устали. Решили посмотреть, чем это закончится. До сих пор мне ничего не сказали. У меня четкое ощущение, что их никто не читал.

Постепенно наступила осень, а потом и зима, настала пора сдавать финальные отчеты. Когда мы приступили к этой работе, нас попросили переписать дату с текущей на более раннюю. И тут мы немножко слажали. Забыли акт, подпись под которым говорит о том, что мы больше ничего не должны.

Через несколько дней после Нового года мне звонят в гневе и просят срочно привести акт на следующий же день, иначе будет поставлен вопрос о возврате гранта. День был очень напряженный, я искал, кто может поехать вместо меня, и в конце концов был вынужден поехать сам. Прошло полтора месяца, и мне сказали: «Мы проверили финансовый отчет, который вы сдавали в апреле, там есть много замечаний, надо срочно внести исправления». Я взял один день за свой счет и потратил восемь часов, чтобы исправить все, на что мне указали. Составил все эти четыре отчета, отдал курьеру, он отвез… Прошло две недели — снова звонок. Я думал, что наконец-то получу акт, но по приезде выяснил, что ничего еще не проверяли. Я должен был взять свои документы и лично отнести финансисту. Мы просидели с ним два часа, поговорили, правда, нашлось еще несколько замечаний. В конце он показал мне огромную стопку чужих отчетов, метровой высоты. Это были чьи-то апрельские отчеты, которые они еще ни разу не смотрели. Тут я понял, что я не могу на них обижаться. Там сидят адекватные люди, просто их всего двое!

Какую бы я хотел вывести из этого мораль? У меня нет особых претензий к чиновникам, если не считать их хамства. Нет претензий к финансистам: на их месте любой другой убился бы! Текучка кадров у них там приличная. Тут вопрос именно в управлении: не оценили объем работы, не хватило средств, чтобы нанять больше специалистов. Это печально и досадно, потому что проекты хорошие, там много полезного. Ключевой момент в том, что нас пытаются оценить люди, которые в нашем деле не разбираются.

История 4. Про театр
«театр post» — негосударственный, поэтому у него гораздо меньше столкновений с бюрократической машиной. Но так или иначе этих встреч не избежать.

— Подаешь документы на какой-нибудь грант или субсидию, и нужно собрать невероятный пакет документов — не кипу, а кипищу, — говорит директор театра Ксения Волкова. — Обычно это касается субсидий: бюджетные деньги выдаются строже, а грантодателей, не имеющих отношения к государству, какие-то вещи могут не интересовать совершенно. Из любимого: часто нужны бумаги, которые ты подписываешь сам себе. Как директор организации выдаешь своей организации справки в свободной форме. Что-то вроде такого: «Я, директор “театра post”, настоящим подтверждаю, что “театр post” не является организацией, активы которой хранятся за рубежом, она не является иностранным агентом и в уставном капитале доля иностранных юридических лиц не превышает 50 процентов на первое число текущего месяца». Или: «Настоящей справкой я, директор Волкова, подтверждаю, что в отношении моей организации не ведется процедуры банкротства, ликвидации». Я вообще не понимаю, про что и зачем это. Про честность? Так никто же не проверит. Очевидно, что все пишут, что в офшоры не переводят ничего. А когда все пишут одно и то же, просто чтобы написать — только бумага напрасно переводится.

Но круче всего справка, которую выдает налоговая. Называется «Справка об отсутствии налоговой задолженности». Ты приходишь, пишешь заявление: «Прошу дать мне справку об отсутствии у организации налоговой задолженности». Три недели эту справку готовят, а потом ты снова приходишь и получаешь следующее: «Справка об отсутствии задолженности. Настоящая справка дана и сообщает, что у организации задолженность ЕСТЬ». Такой милый оксюморон. То есть нельзя было это раньше сказать? При подаче заявления? Или это такая кара для должника?

Или просишь кого-нибудь прислать документы не на юридический адрес, а на домашний. Ну просто чтобы проснулся, взял из почтового ящика уведомление, пошел на почту и все получил. Но нет! Хорошо, если в письме напишут, что это лично тебе, Волковой Ксении. А если напишут «Волковой Ксении, АНО “театр post”», то на почте у тебя потребуют доверенность: нужно же доказать взаимосвязь АНО «театр post» и этой Волковой, а тот факт, что Волкова по указанному адресу живет, никого не волнует.

На самом деле все эти проявления крючкотворства довольно безобидные. Просто садишься и пишешь лишнюю бумажку. Ну, есть такая вот игра и в ней такие вот правила. Играть по ним нужно, не принимая ничего близко к сердцу. Иногда тебя отправляют домой из того же Комитета по культуре с полным пакетом документов, распечатанных, заверенных, вылизанных до блеска и дыр, потому что тут им показалось, что напечатано немного косо, ну неровно листок в принтер был вставлен, а тут вот — лучше разделить строчки двойным интервалом, а не полуторным… Тогда, конечно, забываешь о своих умиротворенных мыслях про правила игры и хочешь зарычать. Но, по большому счету, это неизбежное зло. Что ж, и бог с ним! Возможно, у меня такое отношение потому, что я до этого много лет подряд работала в разных госструктурах и привыкла, что там этих прелестей гораздо больше. А в негосударственных организациях все дозировано и местами даже дружелюбно.

Вообще мне кажется, что так было всегда — русская литература содержит немало примеров. Что есть какие-то улучшения, я бы не сказала. Просто есть чиновники, которые упиваются этой игрой, а есть те, кому проще самому потом за тебя лишнюю буковку переставить. Потому что они точно знают, как надо, и понимают, что благодаря пропуску этапа «поди-туда-не-знаю-куда» экономят время — не только наше, но и свое. Таких чиновников все любят, про них говорят: «Вот хорошая какая, что же она делает в этой инспекции/департаменте!».

История 5. Про психолога в кризисе
Несколько лет назад систему детских домов Москвы передали из департамента образования в департамент соцзащиты, в связи с чем изменились нормативы и отчетность. С детскими домами, которые теперь называются центрами содействия семейному воспитанию, это происходит уже не впервые. Три раза их передавали в систему соцзащиты, и дважды они возвращались в образование. Потому что в социальной сфере всегда не хватало дефектологов и логопедов, ну и с психологами было сложно.

Работа этих специалистов с ребенком крайне важна — детские дома ведь не просто так переименовали. Старались изменить их суть, сделать их временным местом пребывания для ребенка, где он немного пришел бы в себя после трагедии, связанной с потерей семьи, и где начались бы его адаптация, социализация и подготовка к новой семье.

— В больших интернатах и сейчас 25 детей на психолога — это физически невозможно для того, чтобы какие-то вещи проговаривать с ребенком, чтобы он почувствовал доверие, — говорит психолог Центра содействия семейному воспитанию (имя мы не называем). — И семьи надо обследовать до того момента, как они приняли решение брать детей, а это вообще никакими нормативами не предусмотрено.

Для того чтобы ребенок открылся, начал доверять, психолог должен выстроить с ним личные отношения. Так же, как и с потенциальными приемными родителями, которых именно психологи должны подбирать под потребности каждого ребенка, а не наоборот. Все это требует много времени, и еще недавно оно у специалистов было.

— У нас были такие нормы: 18 методических часов, 18 рабочих часов в неделю. Рабочие часы психолога — это, например, тренинг с семьей, который идет четыре часа. А после него должны быть четыре часа, когда я в супервизиях (обсуждениях с другим психологом. — «РР») или заключениях могу полученный опыт переосмыслить. Это уже методические часы. Сейчас у нас 40 рабочих часов вместо восемнадцати в неделю. Для меня это увеличение времени работы и невозможность эмоционально восстанавливаться после сложных случаев. Но в нашей сфере невозможно эффективно работать с девяти до шести — через четыре дня я на работу не смогу выйти физически! Мы имеем дело со сложными детьми, сложными семьями, и на нас ложится не только физическая, но и эмоциональная нагрузка. Увеличение времени не повысило коэффициент полезного действия: человек такой нагрузки не выдерживает. Это работа на износ. Я буду уставать, в какой-то момент начну болеть. Что-то буду пропускать, потому что нельзя все время находиться внутри кризисной ситуации. Чтобы поддержать семью, самому психологу нужна стабильность. А если семья в кризисе и специалист в кризисе — это не помощь.

Несколько раз в неделю, с шести до десяти вечера, психологи ведут тренинги Школы приемных родителей. И когда приходят домой в 11–12 ночи, выйти на работу в 9 утра физически невозможно. Но их пытаются втиснуть в эти рамки, потому что в системе соцзащиты люди должны работать «с девяти до шести».

— Система сопровождения приемных семей и без того не совсем правильно устроена. Обследование семьи должно начинаться прежде, чем опека выдаст семье заключение о возможности быть приемными родителями. Ведь мотивы, с которыми человек приходит, часто непонятны даже ему самому. Подготовка, собеседования, консультации, которые мы проводим, серьезно меняют мировоззрение. И все равно человек, который не сталкивался с детьми, лишенными семьи, никогда не будет полностью готов к этому. Пространство, из которого пришел ребенок, и то, что он пережил — категорически не то, что мы себе представляем. Мы всегда говорим: вы будете тяжело переживать, и эмоционально, и физически. Работа должна быть, наоборот, еще более длительной. Но парадокс в том, что чем больше нагрузка, тем меньше специалист включается в то, что происходит в семье или с ребенком. Из-за его усталости и дезориентации все обследования в какой-то момент перейдут в разряд формальных.

Европейская система предполагает длительную работу с семьей — там восемь месяцев идет диагностика до того, как выдается свидетельство о возможности быть приемными родителями! Я знаю пару, которой отказали, «потому что помощь ребенку на самом деле не является мотивом». Вы ведь на самом деле не знаете, какая ребенку нужна поддержка: по преодолению потери, последствий физической, эмоциональной травмы, работа с насилием? 85% детей приходит в семьи, пережив физическое или сексуальное насилие, и многие не понимают, что они собственных детей подвергнут подобным действиям со стороны этого ребенка — это часть реабилитации. Что будет жестокость в отношении животных — потому что не знают эти дети, как по-другому.

Скажу крамольную для нашей системы вещь: сейчас пытаются говорить, что у приемного родителя должны быть «определенные компетенции» — но компетенции формируются в процессе деятельности. Дать компетенции, которыми реально должен обладать приемный родитель, до прихода ребенка в семью специалист не сможет.

Есть компетенции родительские, которые человек получил с собственными детьми, но они отличаются от тех, которые необходимы приемному родителю. Ни один специалист не научит быть приемным родителем — человек будет учиться сам. И в этот период очень много времени должно быть уделено приемной семье. У нас так много отказов, потому что люди не понимают, с чем им придется столкнуться. Между тем пришло много таких специалистов, которые считают, что теория даст им возможность подготовить семьи. Это не так.

И вот представьте: приходит к нам проверяющий. Он ведь не проведет со мной месяц в том режиме, в каком я работаю. Не будет ходить со мной на все консультации, не пойдет в семьи. Пока проверяющий не поработает со мной месяц, а лучше три — он не поймет. А если ему нужен только отчет, сколько человек я приняла, то я напишу, как ему надо!

Любая проверка в организации — это проверка документации. Работу психолога проверяют по годовому планированию — что я закладываю в план своей работы на год, и по тем отчетам, которые у меня есть. Проверить работу по отчетам нереально.

И, что самое страшное в социальной сфере — уменьшение отпусков. За 28 дней человек, который работает с детьми, только в себя успевает прийти. Дети-то сложные, со сложными диагнозами, которые требуют внимания. А если специалист не отдохнет как следует, он не сможет нормально включиться в работу.

История 6. Про прогресс
Летом прошлого года на рутинном мероприятии, которое проводили чиновники департамента здравоохранения Владимирской области, главный врач Судогодской районной больницы Анатолий Уколов взорвался так, что попал в новостные ленты страны. Он говорил об огромном количестве отчетов, которыми завалены медики, и о том, что главный врач сейчас должен быть еще и строителем, и экономистом, и юристом.

«У нас на одного пациента две проверки. У нас порой по пять прокуроров сидит, нас проверяют. Каких только отчетов мы не пишем! Чего мы добиваемся? Чтобы соблюдалась законность. Это как если медсестра ползет оказывать раненому помощь и говорит: “Подожди, дорогой, я повязочку надену, руки обработаю, халатик застегну по нормам, потом перевязку сделаю”.

Мне прокуратура в вину поставила, что я утилизирую отходы вместо желтых пакетов в черные. Это как, простите, влияет на качество оказания услуг здравоохранения? А это нарушение, 20 тысяч штрафа за это получила старшая медсестра, при ее зарплате в 15 тысяч.

Мы, врачи, поставили диагноз, правильно назначили лечение, препараты. Скажите, почему главный врач должен заниматься обеспечением льготными лекарствами? Пусть органы соцзащиты проводят торги по 44-ФЗ, которые отнимают массу времени. Пусть государство занимается строительством новых корпусов. Я что, строитель? Вот нужно строить новую больницу, почему это делает главный врач? Есть же другие для этого органы!

Что будет, если работать по нормативам? Четыре человека приняли, 38 осталось. Куда пойдут эти люди? А ведь фактически этого требуют с главврачей, когда требуют строгости исполнения нормативов! Сейчас, если два врача придут и скажут, что требуют соблюдения трудового законодательства и будут работать на ставку, то я напишу заявление об увольнении».

В начале февраля Анатолий Уколов действительно уволился. Теперь он работает в частной клинике, где бюрократия для него закончилась. В частной сфере таких проблем нет.

Эта схема - результат работы сотрудников Министерства образования, которые попытались упорядочить все документы, необходимые для организации детского летнего отдыха

ИЗ АРХИВА СОЮЗА ОРГАНИЗАТОРОВ ДЕТСКОГО АКТИВНОГО ТУРИЗМА
— Мое выступление было спонтанным, никаких выступлений я заранее не готовил, — говорит он. — С каждым годом бюрократии становится все больше, и это как снежный ком нарастает. Эта тема набила оскомину, все понимают, о чем речь.

Когда я окончил медицинский институт, в больнице не было ни одного компьютера. И мы думали: вот придут компьютеры, и нам будет легче жить — а на самом деле компьютеризация привела к еще большей загруженности.

Когда я начинал работать, у нас в учреждении даже не было своего бухгалтера. Один бухгалтер вел больницу, поликлинику и роддом. У нее были счеты, простые счеты — и она справлялась! Сейчас в каждой больнице десять бухгалтеров и еще три экономиста — все они сидят, уткнувшись носом в компьютеры. По одной только зарплате надо писать отчеты в 16 мест.

Сейчас вводят электронный документооборот, заметьте, не отменяя бумажного: «А вдруг что-то случится, вся информация о пациентах исчезнет? Нет уж, ведите, дорогие мои!» История болезни должна храниться 15 лет.

При каждом департаменте, медицинском в том числе, существует информационно-аналитический центр, где сидят статисты, которые собирают, формируют, обобщают таблицы, отправляют в министерства, казначейства. Это целый большой отдел, 50 человек, цифры забивают, все это крутится, вертится: «Вы нам не прислали такую-то форму, у нас не закрываются программы, мы не можем отправить отчет в министерство!»

Я всегда говорил: дайте мне хотя бы полчаса общения с нашим президентом, и я расскажу ему, как спасти систему.

История 7. Про викингов
— Знаете, теория заговора обсуждается совершенно здравыми людьми, — говорит Денис Орлов, создатель палаточного лагеря для подростков «Золото Белого моря». — Технически выполнить все требования относительно детских палаточных лагерей невозможно. Из-за этого загибается отрасль. И это связано не только с бюрократией, но и с угрозой санкций — административных и так далее.

«Золото Белого моря» — это лагерь-приключение. С викингами, мечами, лодками. У инструкторов есть международные шкиперские права, сертификаты по оказанию первой помощи. Детей учат ходить на парусных судах, ставить палатки, разжигать костры, готовить еду, а главное — принимать решения. Потрясающий проект с потрясающими людьми, говорят о них конкуренты.

Два года назад после трагедии на Сямозере руководство лагеря обвинили в нарушении санитарно-эпидемиологических норм, на этом основании возбудили уголовное дело, которое рассыпалось через год.

ИЗ АРХИВА ПРОЕКТА «ЗОЛОТО БЕЛОГО МОРЯ»
— Десять лет назад для того, чтобы открыть палаточный лагерь, нужно было иметь репутацию и соблюдать закон. В 2010-м Роспотребнадзор выпустил СанПиНы (санитарные правила и нормы) для детских палаточных лагерей — выполнить эти требования было невозможно. После того как большая часть лагерей закрылись, в 2013-м вышла вторая редакция этого СанПиНа, с послаблениями. Но все равно, чтобы подготовить детский летний отдых, требуется собрать 96 документов.

Денис Орлов приводит точную статистику по палаточным лагерям. До введения СанПиНов их было семь тысяч, после — осталось 1600. Потом случилась трагедия на Сямозере, после которой начался шквал проверок и запретов. В результате в некоторых регионах детский туризм исчез совсем.

— Сейчас вести детей в поход может решиться лишь очень отчаянный человек. И, скорее всего, его остановит система запретов, которая грозит любому организатору детского отдыха огромными штрафами и тюрьмой.
Требования неконкретны, противоречивы и даже взаимно исключают друг друга. Выполнить их все невозможно.

Например, согласно правилам для палаточных лагерей, стеллаж с посудой должен стоять на определенном расстоянии от стены, хотя в лесу нет стен. Правила требуют соблюдения калорийности каждой порции, хотя это не имеет отношения ни к эпидемиологии, ни к безопасности. И, поскольку до 2010 года никаких СанПиНов для палаточных лагерей не существовало, инструкторы предположили, что их писал не бывавший в походах человек: он скопировал нормы из другого, уже существующего документа. Например, по санаторному отдыху.

— Мы потратили 1,5 миллиона рублей, дооснастили лагерь, — говорит Денис Орлов. — У нас появились деревянные конструкции, сертификаты на деревянные конструкции. Появились умывальники. Нас обязали заполнять огромное количество бумаги: буквально записывать, кому дали мыть посуду. В 2016 году мы почти все требования выполнили, и вот 22 июня к нам приехали и потребовали «убрать отсюда детей». Потому что 19-го июня 14 детей утонули на Сямозере. Но дети на Сямозере погибли не потому, что у них были немытые полы — они погибли потому, что у них были не пригодные для плавания суда! В СанПиНе требования многообразны по санитарно-эпидемиологическим нормам, но до сих пор в них ничего нет ни слова о том, что инструкторы должны иметь права судоводителя. СанПиН — прекрасный инструмент для битья. Я уверен, что «Артек» можно закрыть — просто нужно подготовиться.

Из них хотели сделать показательный объект для битья. Но через год в уголовном деле не осталось ни одного аргумента.

— У нас закончились в конце концов все ресурсы. В январе 2017-го мы провели исследование нашей семиметровой лодки в проруби в Карелии — оказалось, отличная лодка, и она не перевернется. Следователь удивлялся, как мы работаем. «У нас в Карелии так не работают», — говорил он. И в конце концов они нашли реальное нарушение: автобус, на котором везли детей от железной дороги до залива, не прошел техосмотр. На этом мы сошлись — и суд присудил нам сто тысяч рублей штрафа.

СанПиНы не защищают детей, они нужны только чиновникам, чтобы застраховать себя от ответственности, уверен руководитель «Золота Белого моря». И вот из-за некомпетентности, равнодушия и страха чиновников за свои места сотни тысяч детей лишаются шанса отправиться в походы и лагеря.
 
Отсюда:https://pikabu.ru/story/okhrana_truda__mezh_dvukh_ogney_5791617
Охрана труда - меж двух огней

Категорически приветствую, всех кто трудится на благо родины и(или) дяди, и тех кто только готовится трудится.Решил рассказать Вам, от труде ТБшника (в моем лице), он же специалист по охране труда.

Ни для кого не секрет, когда Вы приходите устраиваться на работу, Вам говорят топать к ТБ-шнику (мда, ну и слово, все ТБшники его любят) для какого-то там инструктажа. У всех он проходит по разному, кто-то распинается и час или около того Вам рассказывает как безопасно трудиться, знакомит с инструкциями, кто-то заполняет журналы, Вы расписываетесь и удачи. Так вот, товарищи, у которых Вы были в гостях – специалисты по охране труда (много различных вариантов наименований по типу Специалист по ОТ,ПБ,ЭБ,ГОЧС и т.п.), сам я тружусь в похожей должности и решил поделится с Вами, как это - работать в сфере охраны труда (оговорюсь сразу, для коллег, - производства у нас разные, все индивидуально, я рассказываю про свой случай, а Вы дополните, или подправите, как удобно).

С чего начинается род…охрана труда? Начинается она с основ трудового права. Трудовой кодекс чтим, как и любую другую литературу религиозной направленности. Собственно, каждый работодатель обязан заниматься ей, конторы чуть покрупнее нанимают специальных людей (ТБшники ага), кто помельче справляются сами (т.е. пока за хвост не возьмут не чешемся). Можно долго писать о необходимости охраны труда, полезных свойствах и прочем, но не вижу смысла, сойдемся на том, что на технологически сложных предприятиях и где реально существует риск, охрана труда очень даже нужна. Я же тружусь в конторе, где риск не высок , т.е. все травмы и смерти из-за балбесов, отсутствия организации ряда вопросов, человеческого фактора и т.п. Т.е. охрана труда нужна чтоб заниматься бумажками, расследовать травмы, дружить с проверяющими органами, и вести сопутствующие направления по типу экологии, гражданской обороны, промышленной безопасности и т.п. С позиции руководства, все предельно просто, прибыли от тебя нет, а что ты там экономишь не особо видно, и не запоминается, но надо держать в штате так надо. Ряд функций возложенных на меня – это закупка средств защиты, разработка документов (в т.ч. и по другим направлениям), проведение медосмотров, оценка рабочих мест, контроль всего этого и прочее, но это по должностной, а по факту от ган**на до ракеты, есть чем нагрузить - нагрузят, не нравится удачи (ну да ладно, не брезгливые, лишь бы работа была). Так вот, суть то в чем? Для себя давно определил, что специалисты по охране труда, это своего рода проститутки (прошу прощения коллег за грубость, для Вас возьмем словосочетание - многофункциональные спецы), с одной стороны ты должен требовать от работодателя исполнения закона, в части обеспечения сотрудников средствами защиты, выплат им компенсаций, предоставления гарантий, с другой стороны ты трудишься в этой конторе и все повязано на деньгах. Каждый специалист решает для себя сам на чей он стороне (или свой путь). Как правило сотрудники встающие на сторону работников и защищающие исключительно права сотрудников без оглядки на интересы работодателя, живут весьма печально – руководство вряд ли захочет Вам много платить (это основной фактор так сказать). Вторая крайность – специалисты отстаивающие интересы исключительно работодателя и пофиг на сотрудников – эта категория граждан, живет неплохо, получает свой кусок, лижет попки в правильных и нужных местах, но страдают работники – люд то у нас малообразован в трудовом праве, книжки лень читать, так что вертеть ими не перевертеть, запросто. Ну да хватит о крайностях, теперь остальные, они же многофункциональные спецпроститутки – «сам к ним отношусь». Тут все достаточно проблематично, задача стоит ублажить всех и ту и другую сторону. И денежку хочется, поэтому в угоду работодателя экономишь, и на сотрудников тебе не плевать, помогаешь чем можешь. Наиболее остро встают вопросы, при выходе сотрудников после несчастных случае (травм) на работу, от них как правило стараются избавится, если травма отражается на его работе и необходимо переводить на более легкий труд (к примеру водителя погрузчика). Человек работящий за частую не ищет правды, а соглашается, и склонив голову идет искать что-нибудь подходящее, но перед этим (не все) походят ко мне посоветоваться, что же делать?

И тут два варианта: 1) сказать что все так дружище, не нуждаемся в твоих услугах топай куда шел, или 2) подкинуть номерочек трудового инспектора (или указать адрес), за всю практику, только один товарищ решил воспользоваться и найти ее (заветную) - правду. Товарища восстановили, поработал месяца 3, плюнул, сказал ну Вас нафиг, иии продолжил работать (да да, отношение в коллективе не ухудшились, а что им ухудшаться? Сотрудник - заведующий складом, работает на объекте, претензий от непосредственного руководства нет, от коллег нет, а вышестоящие тихо ненавидят, но сделать ничего не получается, работает как нужно, позлились да и забили, хай работает).

Вторая часть балета, наиболее животрепещущая- проведение мероприятий по охране труда в, а именно: обеспечение сотрудников положенными средствами защиты, медосмотры, оценка условий труда – тут еще интереснее, хочется купить все положенные средства защиты, провести медосмотры качественно и всем кому положено, реально оценить условия в которых трудятся сотрудники, НО, все это стоит денег, немалых (в зависимости от размеров предприятия и сложности производства), даже у меня это приличная сумма (коллеги которые начнут комментить про 0,2% забудьте, при проверках это не смотрят и бюджет охраны труда скуп и жалок) – тут и начинается проституция, соблюсти интересы всех сторон - закон постараться не нарушить и деньжат сэкономить. Что же делать? Все просто, начинаем отталкиваться от практической возможности, а именно, руководство пугаем цифрами, как все дорого, привираем и накручиваем в 2 раза суммы, чтобы согласились на меньшее. Работникам, путем проводедения нелегальных собраний на производстве (подпольно, в курилке, или в столовой) объясняем, что реально можем для них сделать, собираем пожелания, по тем пунктам что реально нужны продвигаем оплату у руководства путем страшилок про штрафы и дороговизну проведения, по принципу, так платят все конкуренты, а я молодец, экономлю. Как проходят проверки соблюдения требований безопасности, отдельная тема, тут можно оторваться и продавить оплату многих мероприятий, руководство как правило боится штрафов и не спорит. Собственно описал все в общих чертах.

Далее (внимание!) буду выводить мораль:

1. Дорогие студенты, учащиеся по направлениям техносферная безопасность, безопасность жизнедеятельности и тому подобное, учитесь лучше, очень хочется побольше грамотных спецов.

2. Трудящиеся – ищите правду, пусть сложно и тяжело, поиск правды своего рода воспитательная работа с руководством компании, не сможете помочь себе, поможете коллегам.

3. Коллеги – критика это здорово, но оставьте себе, мне скучно спорить в комментариях.

4. Не коллеги – мне не охота спорить в комментариях, не нравится не читай, или минусуй, не пиши гадости, фу.

5. Цель поста – популяризация данного направления, ведь уровень обеспечения безопасности конкретно на Вашем месте зависит только от Вас, чем больше Вы будете изучать свои права, и чем больше Вас таких будет, тем проще СОТу (спец.по охране труда) встать на светлую сторону, и обеспечить безопасность труда на высшем уровне.

Будьте аккуратнее на работе!

If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 
Социальная реклама с кошками — это реальный проект мэрии Новосибирска, разработанный вместе с зоозащитниками. Фото и текст представлены активистами. Уже отпечатана 31 тысяча листовок, их клеят в подъездах и раскладывают по почтовым ящикам.

Мария Сидорова, начальник отдела охраны окружающей среды, добавляет подробности. Говорит, что таким образом, с помощью социальной рекламы, чиновники решили бороться с бездомными животными и вообще воспитывать новосибирцев.

- Листовки эти были подготовлены вместе с зоозащитниками. В том числе была тема стерилизации, потому что именно благодаря ей можно уменьшить количество бездомных животных, которых мы видим на улице, - говорит Мария Сидорова. - На сотрудничество с нами откликнулись сразу несколько зоозащитных организаций, их макеты мы в итоге и изготовили. То есть эти фотография кота и текст были предложены зоозащитниками. Кстати, листовки были посвящены не только теме стерилизации, но и вопросам чистоты придомовых территорий - призывали новосибирцев убирать за своими животными. Была социальная реклама и на тему обращения с отходами - например, информировала о том, куда выбрасывать ртутные лампы.
 
Цитата
Veles написал:
Контролируй это

...
Мне прокуратура в вину поставила, что я утилизирую отходы вместо желтых пакетов в черные. Это как, простите, влияет на качество оказания услуг здравоохранения? А это нарушение, 20 тысяч штрафа за это получила старшая медсестра, при ее зарплате в 15 тысяч.
...
Вот со всем согласен кроме этого. Требование разделять отходы разумны. Выделять цветом тоже разумно. То что потом компания утилизирующая отходы всё сваливает вместе это её проблемы. Это следующий этап реализации программы.

Для пациента да. Нет разницы в какой пакетик его плевок упакуют, а вот для экологии может и иметь. Так можно договорится например на заводе убрать очистные сооружения так как на качество продукции их наличие не влияет.
 
«Найди себе мужика»: как работодатели нарушают права женщин в России
20 марта, 13:19


«У нас на работе начальник прямо говорил: „А зачем им повышать зарплаты? Их мужья содержат“», — поделилась одна из девушек.
История о чиновнике из Калининграда, который на корпоративе в честь 8 Марта попытался изнасиловать двух сотрудниц, кажется символичной. В день, когда женщины должны напоминать миру о своих правах, эти самые права грубо нарушаются.

Никого на себе не женила?
«Я работала в воинской части. Была гражданской служащей. В основном люди были хорошие, серьезно меня никто не обижал, — рассказала „Ридусу“ Анна Фролова. — Правда, иногда некоторые мужчины мне высказывали, что в кабинете не чувствуется женской руки. Якобы я, поскольку я женщина, должна пыль со всех столов протирать, салфеточки везде разложить. Мне это было странно: вроде не за этим на работу устраивалась, а пыль почему каждый сам со своего стола не может вытереть?
Приходилось ездить и в командировки. Вот там всё было гораздо хуже. Во-первых, сексуальные домогательства. Когда я возмущалась, приставунов поддерживали почему-то в том числе и женщины.
Как-то я задумалась о том, чтобы перейти на военную должность, — и денег больше, и перспектив. Спросила, нет ли где подходящей мне должности — допустим, матросской или мичманской. Один из офицеров мне ответил: „А зачем тебе карьера и большие деньги? На колготки и булавки хватает — чего еще надо? У тебя грудь большая, найди мужика, пусть он тебя содержит“».
Сейчас Анна работает психологом, но и в этой сфере иногда сталкивается со странными и обидными высказываниями. Особенно тяжело приходилось на собеседованиях.
«Считается, что замужних не любят брать на работу, а в моем случае работодатели, наоборот, аж бледнели, когда узнавали, что я не замужем. Естественно, мне ни разу не объяснили, как это может отразиться на том, какой я специалист», — говорит Фролова.
Однажды меня вообще спросили, мол, как это — вы психолог и никого на себе не женили. Я ответила, что люблю ли кого-то я, от знания психологии никак не зависит, — после этих своих слов почти физически услышала треск разрываемого шаблона, и на работу туда меня в итоге не взяли,
поделилась она.

В прошлом году новые порядки в «Аэрофлоте» обернулись громким скандалом. В руководстве авиакомпании решили сделать ставку на молодых стюардесс модельной внешности. Тех, кто постарше, перестали ставить на международные рейсы, и это, естественно, отразилось на их зарплате. Под удар попали и бортпроводники с размером одежды больше 48-го.
Активнее всего за свои права начали бороться стюардессы Евгения Магурина и Ирина Иерусалимская. Они подали на «Аэрофлот» в суд и выиграли дело — внутренние правила авиакомпании признали незаконными. Стюардессам выплатили «щедрую» компенсацию морального вреда — 5 тысяч рублей.
Сразу после победы в суде я ушла из „Аэрофлота“, — рассказала „Ридусу“ Евгения Магурина. — Может, нелогично, но я очень устала от этого процесса. Сейчас я инструктор в красноярской авиакомпании „Красавиа“.
А вот Ирина Иерусалимская продолжает работать в «Аэрофлоте», но на международные рейсы ее так и не ставят.
«Ирине ничего и не вернули в плане географии полетов и статуса старшего бортпроводника. Зарплата у нее снизилась в 1,5 раза. Сейчас она получает 40 тысяч — для авиации это копейки. Говорят, руководство опять взялось за вес бортпроводников», — объяснила Магурина.

Не можешь за себя постоять?
История маркетолога Светланы Ахметовой — не о дискриминации женщин, а о нарушении прав человека вообще.
«Я занимала позицию директора по маркетингу, решила поменять работу. Одна воспитываю ребенка: он растет — растут и потребности. Хотела больше зарабатывать, развиваться как профессионал. Мне поступило предложение из другой компании — это стартап-проект», — поделилась она.
Кандидатов отбирали через кадровое агентство. Светлана успешно прошла несколько собеседований и вышла на новую работу. Ей установили испытательный срок в 45 дней, и за это время работодатель так и не заключил с ней трудовой договор.
Я очень много работала, чуть ли не круглосуточно. Внезапно в руководстве объявили, что урезают зарплату в два раза, так как компания много потратила на поиск персонала, рассказала маркетолог.
Светлана объявила, что не согласна на такие условия. Тогда руководители решили от нее избавиться и сообщили, что она не подходит на эту должность. Девушка решила отстаивать свои права в суде.
«Потом началась настоящая травля. Коллегам запрещали со мной общаться, говорили, что я хочу „кинуть компанию на бабки“. Тех, кто со мной все-таки общался, начальник вызывал на ковер. У меня начало подрываться здоровье. Как-то меня на глазах всех сотрудников в большом зале посадили за стол. Работодатель заставлял меня подписать документы, с которыми даже не давал ознакомиться, а когда я окончательно отказалась — собрал подписи со „свидетелей“ — моих коллег. Мне стало плохо с сердцем, пришлось вызывать скорую», — отметила она.
Светлана ушла с работы, но пока так и не смогла добиться правды в суде. Сейчас она собирается обратиться в Европейский суд по правам человека.
«Знаете, там грубо нарушали права даже не женщин, а тех, кто не может за себя постоять. Мужчинам, которые могли крикнуть, устроить скандал, зарплату не снижали — видимо, боялись. Меня, понятное дело, никто не боялся. Грустно, что у нас нет никакого контроля за такими компаниями-однодневками. Что они могут пользоваться человеком 45 дней, а потом выкидывать на улицу», — заключила Ахметова.

На четверть меньше
По данным вице-премьера Ольги Голодец, средняя зарплата женщин в России на 26% ниже, чем у мужчин. И это тоже дискриминация, считает ведущая программы «Бизнес на каблуках» Ольга Кузнецова.
«Разница в зарплатах за одинаковый труд между мужчинами и женщинами — это однозначно дискриминация. Почему это происходит? Работодатели, если можно платить меньше, конечно, будут платить меньше. Здесь очень важно общественное мнение. Если бы мы с вами, женское сообщество, были едины и заявляли о каждом таком случае, вот тогда работодатели не имели бы возможности экономить на нашей зарплате», — подчеркнула она.

А вот начальник управления по работе с персоналом ООО «ИК Велес» Марина Миронова, напротив, уверена, что ни о какой дискриминации речи не идет.

Действительно, в среднем по стране зарплаты у женщин меньше. Главная причина этих различий — все-таки не дискриминация, а представленность женщин в отраслях и на определенных должностях. К примеру, среди госслужащих-руководителей не так много женщин — всего 15—20%. И в добывающих отраслях женщин меньше. Скорее всего, женщины работают в отраслях, где ниже зарплата, и, может быть, на более низких позициях,
объяснила она.
Впрочем, иногда женщины демпингуют и на собеседовании специально просят невысокую зарплату, чтобы получить должность. Но высококвалифицированные специалисты так не поступают, отметила Миронова.
«Никто не будет приходить на позицию руководителя направления и запрашивать зарплату в 50 тысяч рублей только чтобы выиграть конкурентную борьбу. Это будет выглядеть странно и неправильно», — подчеркнула она.

Я беременна! — Ты уволена
Сооснователь Сети взаимопомощи для женщин «Проект W» Алена Попова уверена: в России нередко увольняют беременных женщин или тех, кто просит повышения.
«В нашу организацию обращается очень много женщин. Я просто ужасаюсь тому, как работодатели себя ведут. Вот например, женщина сообщает начальнику, что беременна, а он ее вынуждает уволиться по собственному желанию. Второй случай: женщина работает сверхурочно, видит, что мужчинам за эту же работу выдают премии, и решает поговорить с начальником. Просит повышения или премии. В большинстве случаев работодатели бывают с ней не согласны и могут тоже попросить написать заявление», — подчеркнула активистка.
Третья большая проблема — это домогательства на работе.
Это произошло с бывшей сотрудницей полиции из Челябинска. К ней приставал начальник, она ему отказала. В итоге он сделал все, чтобы она уволилась. И сейчас мать троих детей стоит на бирже труда, денег у нее нет. Трудоустроиться по своей профессии она не может из-за того, что борется за свои права в суде, рассказала Попова. Что делать?

Алена Попова подготовила пошаговую инструкцию для женщин и мужчин, которые столкнулись с дискриминацией на работе. Итак, что делать?

1.Изучить Трудовой кодекс и понять, какие именно ваши права нарушены.
2.Найти адвоката по трудовым спорам. В «Проекте W» есть юристы, которые смогут вас проконсультировать. Еще одна полезная организация, где вам все подробно объяснят, — Центр защиты социально-трудовых прав.
3.Поговорить с коллегами. Возможно, кто-то из них также пострадал от незаконных действий работодателя. Подготовить коллективный иск — в суде он имеет больший вес, чем заявление одного человека.
4.Спросить у работодателя, почему ваши права нарушаются. Это можно сделать в письменной или устной форме. Обязательно сохраните его ответ. Если начальник не дает «бумажный» ответ, заходите к нему в кабинет с диктофоном и спрашивайте. Предупредите, что записываете разговор.
5.Обратиться в трудовую инспекцию, в полицию и в суд. Лучше это делать параллельно.

А вот тут вы можете прочитать как женщины работают пожарными
Изменено: Александр ГЕС - 23 марта 2018 6:40
 
volgograd.sledcom.ru: Волгоградская область. Главный инспектор региональной государственной инспекции труда подозревается в получении взятки
Следственным отделом по Ворошиловскому району Следственного управления СКР по области возбуждено уголовное дело в отношении главного инспектора региональной государственной инспекции труда. Он подозревается в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ (получение взятки за совершение незаконных действий).
По данным следствия, в октябре 2017 года Государственной инспекцией труда в Волгоградской области проводилось расследование несчастного случая на производстве с водителем коммерческой организации. В ходе расследования было выявлено нарушение, а именно отсутствовала справка о психическом состоянии здоровья работника. В отсутствие данной справки в отношении директора фирмы подлежало составить протокол об административном правонарушении по ч.3 ст.5.27.1 КоАП РФ и наложить штраф в сумме 110 тысяч рублей. Узнав об этом, подозреваемый попросил своего коллегу не торопиться с выводами, и дать возможность устранить указанное нарушение.
31 октября 2017 года главный инспектор предложил начальнику транспортного цеха коммерческой организации помощь в изготовлении справки о психическом состоянии здоровья водителя. Свои услуги подследственный оценил в 20 тысяч рублей.
Спустя месяц в рабочем кабинете главный инспектор получил незаконное денежное вознаграждение за предоставление справки о состоянии здоровья, датированной задними числами. В результате действий подозреваемого коммерческая организация не была привлечена к административной ответственности.
Преступная деятельность коррупционера была пресечена оперативными сотрудниками отдела экономической безопасности и противодействия коррупции городского подразделения МВД, а также УФСБ России по Волгоградской области.
В настоящее время проводятся следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств совершенного преступления. Свою вину в содеянном подозреваемый уже полностью признал. Расследование уголовного дела продолжается.
If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 
realist.online.ru: Украина. На предприятии в Тернопольской области погиб инженер по технике безопасности
В Тернопольской области упал с погрузчика и под его колесами погиб инженер по технике безопасности.
Об этом сообщает УНИАН со ссылкой на сектор коммуникаций Главного управления Национальной полиции в Тернопольской области.
Инцидент произошел 13 марта на одном из местных предприятий. Работник фирмы, инженер по технике безопасности, около 15 часов решил подъехать от КПП к складским помещениям на погрузчике марки SL-50. В салон не сел, а стал на подножку спецтехники.
Однако во время хода тягача он не удержался, упал и попал под колеса. Травмы 31-летнего жителя села Новоселка оказались смертельными, он скончался до приезда «скорой».
По предварительным данным, водитель спецтехники был трезв. Продолжается следствие в соответствии с ч. 2 ст. 286 Уголовного кодекса (нарушение правил безопасности дорожного движения).
If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 
kalmprok.ru: республика Калмыкия. По постановлению прокуратуры республики государственный инспектор труда привлечен к административной ответственности за несоблюдение требований законодательства о государственном контроле (надзоре)
Поводом для возбуждения административного производства послужили результаты проверки, проведенной прокуратурой по обращению генерального директора одного из юридического лиц, осуществляющих деятельность на территории республики.
В ходе рассмотрения обращения установлено, что в нарушение ст.16 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» должностным лицом Государственной инспекции труда в РК не составлялся и не направлялся в адрес проверяемого лица акт внеплановой документарной проверки.
Постановлением мирового судьи судебного участка №3 Элистинского судебного района от 06.03.2018 государственный инспектор труда признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.19.6.1 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде предупреждения.
Постановление в законную силу не вступило.
If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 
git35.rostrud.ru: Вологодская область. О результатах расследования несчастного случая, происшедшего в ООО «Верховажьелес»
Завершено расследование несчастного случая, происшедшего 07 февраля 2018 года в ООО «Верховажьелес». Несчастный случай произошел на территории склада п.Лойга Устьянского района Архангельской области Лойгинского лесозаготовительного участка со страшим мастером участка погрузки. Пострадавшая при спуске из кабины трактора упала и ударилась копчиком. Согласно медицинскому заключению пострадавшей установлен диагноз «Компрессионный перелом тела», указанное повреждение относится к категории «тяжелых».
В результате расследования установлено падение работника при разности уровней высот в результате ложного шага без воздействия внешнего фактора и не использование спецодежды в момент несчастного случая.
К административной ответственности привлечены должностное лицо и юридическое лицо ООО «Верховажьелес» общей суммой 53 тыс.рублей.
Материалы расследования несчастного случая направлены в Прокуратуру Верховажского района.
P.S. Интересно, о какой спецодежде речь?
If you were wronged undeservedly - come back and earn it
 

16 марта на экзаменационной площадке центра оценки квалификаций СПб ТПП прошел первый в России экзамен подтверждения квалификации «Специалист по разработке и внедрению системы управления охраной труда (6 уровень квалификации)» профессионального стандарта «Специалист в области охраны труда», утвержденного приказом Минтруда России от 4 августа 2014 г. № 524н.

Первые в Российской федерации свидетельства о подтверждении квалификации получили эксперты Межотраслевого центра экспертизы и аудита охраны труда г.Санкт-Петербург

http://expertkontrol.ru/o-nas

If you were wronged undeservedly - come back and earn it
Страницы: Пред. 1 2 3 4 5 6 ... 33 След.
Читают тему
модератор форума: Павел.


Наша библиотека: | Инструкции по охране труда | Госты | Нормативы | Законодательство по ОТ |

Файлообменник (файлы по охране труда, промышленной и пожарной безопасности)